Контакты (2024)

О чем все это

В 1980-х на Землю прилетели инопланетяне; их многочисленные сферические корабли зависли в десятках метрах над поверхностью планеты. Сами пришельцы, неуклюжие гуманоиды с шишковатыми конечностями, ничего не сообщили землянам о своих целях, но и агрессии тоже не проявили. За годы к ним привыкли; на территории РФ за гостями даже закрепилось прозвище «Виталики». Со временем выяснилось, что инопланетяне в определенных условиях вырабатывают прак, вещество то ли чудодейственное, то ли нет, но в любом случае крайне востребованное на черном рынке. Медработница Нина, присматривающая за Виталиком в каком-то провинциальном городке, под давлением скользкого бойфренда (Сергей Гилев) уже готова была заняться контрабандой прака, но вдруг заметила, что подопечный смотрит на нее «как на человека».

Зачем смотреть

Обилие деталей — первое, на что обращаешь внимание при просмотре «Контактов». Режиссер и сценарист Дмитрий Моисеев создал продуманный мир, напичканный говорящими мелочами. События из жизни Нины то и дело разбавляют цитатами из разнообразных справочников (выясняется, что у прака есть альтернативное наименование «маклауд»), новостной хроникой и любительскими видеозаписями (особенно удался детский утренник, участники которого поднимаются на сцену в масках Виталиков). Кстати, само прозвище взяли не с потолка, у него есть своя предыстория. Более того, даже на появляющемся в кадре автобусе можно разглядеть номер 42, явно отсылающий к культовым текстам Дугласа Адамса.

В этом контексте невероятно уместной выглядит актерская работа исполнительницы главной роли Ирины Саликовой. Ее Нина — женщина, скажем так, ровная, скупая на эмоции. По крайней мере, такое впечатление складывается изначально. Но стоит приглядеться, и окажется, что в ее сдержанных интонациях и мимике, как и во всем фильме, хватает нюансов и деталей, раскрывающих внутренние ощущения героини: усталость, тоску, раздражение, иногда (очень редко) — надежду.

Почему можно не смотреть

Моисеев так увлекается деталями, что за ними иногда теряется общая картина. Скажем, информации о зарубежном опыте работы с пришельцами, накопившемся за 40 лет, в фильме практически нет. Поэтому поведение коллеги Нины, втянувшего героиню против ее воли в эксперимент, довольно трудно объяснить: неужели за прошедшее время никто не проделывал подобных опытов?

Кроме того, трудно не заметить, что по форме «Контакты» близки к современному артхаусному (или, если хотите, фестивальному) кино. Тесный кадр в формате 3×4, серо-бурая картинка, тягучее повествование, общее ощущение безысходности (контакт, простите за спойлер, состоится, но это не повод для радости) — все признаки на месте. Это не мешает работе Моисеева оставаться самой необычной и запоминающейся российской фантастической лентой последних лет, просто по совместительству она является еще и фильмом, вряд ли способным претендовать на любовь массовой аудитории.