Растущие аппетиты
В начале 1942 года немцы получали сообщения разведки о том, что Советский Союз создает новые монструозные танки. Предполагалось, что новые модели наголову превзойдут грозные отечественные КВ, доставившие вермахту немало проблем. Было решено срочно создать что-то не менее страшное — в Берлине не желали уступать противнику.
В техническом задании фигурировал допустимый вес в 120 т и чудовищная броня, превышавшая 200 мм. Позже при разработке оказалось, что при такой толщине уложиться в заявленную массу попросту невозможно. Однако вместо того, чтобы снизить ожидания, военные согласились на увеличение веса. По ходу конструирования масса танка поэтапно росла. Где 120 т, там и 150, затем добавили еще модификаций и получилось 188 т. Танку присвоили ироничное название «Maus» (в пер. с немецкого — «мышь»). Это была и правда была самая большая в мире «мышь».
Для «Мауса» предполагались самые разные варианты вооружения. Немцы подумывали даже о 170-миллиметровом орудии, но в итоге остановились на 128-миллиметровом, иначе масса танка окончательно бы вышла за все разумные пределы. Получилось и без того мощное орудие — из более-менее массового оно ставилось только на самоходную артиллерийскую установку «Ягдтигр».
Кроме того, «Маусу» добавили спаренное 75-миллиметровое орудие для стрельбы по второстепенным целям и пулемет. К нему также хотели установить автоматическую «зенитку» и огнеметы, но позже отказались — тоже в силу борьбы с лишним весом.
Обуза для своих
Несмотря на свои размеры и чудовищную массу, танк «Маус» мог бы послужить не только для визуального устрашения противника. Но его эффективность в бою так и не была испробована. Задайся персонал полигона задачей погибнуть в борьбе за фюрера, это можно было бы исполнить на сверхтяжелом танке.
В Германии создали два прототипа, ни один из них так и не доехал до места сражения — первый увяз в болоте на полигоне, а второй немцам пришлось взорвать, уходя от советских солдат в городе Штамлагер в последний месяц войны. Впоследствии один из танков восстановили русские, сейчас это экспонат танкового музея в подмосковной Кубинке.
На реальном поле боя 200-тонный монстр вполне мог давать свои 15−20 км в час и даже преодолевать реки. Его бы выдержал далеко не каждый мост, но осознававшие это немцы снабдили танк системой подводной езды. Конструкция танка стала проблемой для вермахта, и расположить «Маус» на какой-либо конкретной территории сражения было не так просто, как казалось.
«Маус» не стал подарком даже для германских тыловиков. Тысячи литров топлива на сотню километров, отсутствие тягачей для 200-тонного монстра и большие размеры, затрудняющие маскировку, делали его применение весьма непростым делом.
Но само по себе это могло бы и не остановить немцев. Они искренне планировали пустить «Маус» в серию до 1944 года, когда обстановка на фронтах стала складываться не в их пользу. Возможно, партия ограничилась лишь двумя построенными прототипами из-за налета союзной авиации на Эссен в 1943 году. Там находился немецкий танковый завод, поэтому программу строительства сверхтяжелых машин пришлось остановить.
В конце концов, у немцев уже был опыт конструирования и применения гигантских орудий — их перевозили в разобранном виде при помощи десятка железнодорожных эшелонов.
Овчинка не стоит выделки
Все эти неудобства можно было бы потерпеть, окажись «Маус» на самом деле неуязвимым танком, способным гарантированно изменять ход любого боя. Но это было не так. Большая и неповоротливая цель, которую представлял собой танк, была легкой мишенью для авиации.
Прямое попадание полутонной бомбы превращало обычный танк даже не в груду дымящихся обломков, а в разбросанные вокруг запчасти. «Маус» бы тоже не устоял: сверху бронирование падало до 65 миллиметров — толщина, подвластная бомбам даже меньшего калибра.
Обычно добиться прямого попадания с высоты в танк крайне непросто, но орудие это крайне дорогое, поэтому рисковать не хотелось. В любом случае не получилось бы выпустить такие танки в большом количестве, к тому же они мгновенно стали бы приоритетными целями противника, притягивающими к себе серьезные ударные силы.
«Маусы» были уязвимы не только для авиации. При определенных условиях их могли поражать и мощнейшие танковые орудия: например, с дистанции в упор и в корму. С этим, например, справились бы советские танки ИС-2 и самоходки СУ-100.
В свое время союзники активно использовали схему борьбы с «Тиграми», согласно которой на атаку одного орудия выделялось по 3−4 средних танка. Они отвлекали «Тигра» огнем, заходили с борта или кормы, а затем поражали его в уязвимые места. Так же было бы и с «Маусом», только команду охотников на него подбирали бы не из «Шерманов» и Т-34, а из чего-то посерьезнее.
Во время Второй мировой войны такая история появления и разгрома сверхтяжелого танка стала возможной из-за растущих аппетитов заказчика. Именно они «раскормили» танк до такого состояния. Больше всего это напоминало русскую классику, а вернее — сказку о золотой рыбке: волшебное существо исполняло желания старухи, раздражаясь с каждым новым требованием. В истории танка «Маус» в роли раздраженной рыбки выступила сама жизнь.
Пока немцы тратили ценные конструкторские ресурсы на бесконечно растущий танк, союзники давили Третий рейх со всех сторон. В итоге мы все знаем, чем это закончилось.
