Старший научный сотрудник Центра военно-морского анализа (CNA) Майкл Кофман опубликовал разбор российской спецоперации на Украине по итогам ее первых четырех дней. По его мнению, российская стратегия заключалась в том, чтобы быстро достичь Киева и вынудить город сдаться, выдвигая при этом вперед небольшое количество подразделений, чтобы избегать крупных столкновений с ВСУ. «Они объезжали крупные города, направляясь к ключевым транспортным развязкам /небольшим городам и т. д.», — поясняет он.
По заключению Кофмана, эта концепция оказалась «неработоспособной», а стратегия — «провальной». «Кажется, они пытались победить быстро и дешево с помощью “громовых рывков”, надеясь избежать жестких санкций и возмущения Запада. Они оказались в худшем из миров, вкладывая все больше ресурсов в провальную стратегию», — заключает он.
Директор Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Василий Кашин назвал выводы Кофмана «спекуляцией», так как никто не знает стратегию и конечных целей российских военных.
Единственное, что мы знаем, — это слова [Владимира] Путина про денацификацию и демилитаризацию, но на практике неясно, как далеко российские войска собираются идти и что конкретно хотят сделать с Украиной.
Василий Кашиндиректор Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ
1 марта президент России в телефонном разговоре с президентом Франции Эмманюэлем Макроном отметил, что урегулирование конфликта возможно только при безусловном учете законных интересов России в сфере безопасности, включая признание российского суверенитета над Крымом, решении задач по демилитаризации и денацификации украинского государства и обеспечению его нейтрального статуса.
Кашин считает, что критерий успешности может быть один — сравнение этой кампании с другими подобными, то есть по нейтрализации вооруженных сил государства сходного размера, происходившими в индустриальную эпоху мобильных войн, с современной авиации и современного транспорта. В XXI веке такая кампания одна, продолжает эксперт, — операция «Свобода Ирака» (2003−2012 годы), с поправкой на то, что Ирак территориально меньше Украины и имел более слабую армию, напомнил Кашин. До начала операции Ирак находился 13 лет в изоляции, не имея развитой оборонной промышленности. «Тем не менее прошло три недели до взятия Багдада, и еще пара недель ушла на захват других районов страны», — резюмирует он.
Рассуждения некоторых экспертов о неэффективных действиях российских сил — это провал в информационной кампании Москвы, считает Кашин.
Из соображений секретности информации почти не было, действия российских войск в первые несколько дней были покрыты туманом, качественное пиар-обеспечение отсутствовало, за исключением заявлений ЛНР и ДНР и кадыровцев, пояснил свою точку зрения эксперт.
