«Мы убьем тебя, жди нас» Тысячи афганцев сбежали от талибов в Таджикистан. Почему они до сих пор боятся за свою жизнь?

Афганские беженцы в Таджикистане — явление не новое. «Талибан» (движение запрещено в России) не раз приходил к власти в этом регионе. Первый крупный поток беженцев хлынул из Афганистана в 1996 году и продолжался по 2001-й. В другой раз покидать страну массово им пришлось в 2010-м и 2015-м. При этом тогда афганцы приезжали в Таджикистан, официально пересекая границу. Когда талибы в очередной раз начали сдавливать тиски и постепенно захватывать территории Афганистана в 2021 году, поток усилился вновь. Оказываясь на захваченной талибами территории, люди понимали, что на родине им уже не светит ничего хорошего. Устав от бесчинств и самоуправства талибов, пытаясь начать жизнь с чистого листа, афганцы семьями потянулись к границе. В Таджикистан прибыло больше сотни тысяч мигрантов. Большинство из них не стало задерживаться тут, воспринимая соседнюю страну как транзитный пункт. Те, кто остался надолго (а таких насчитывается порядка 30 тысяч), пытаются обустроить жизнь в Таджикистане или строят планы по миграции в другую страну. Ведь местный закон не позволяет им жить в больших городах — беженцы селятся разрозненно вокруг крупных населенных пунктов, там, где могут найти дешевое жилье. В городке Вахдат, что в 20 километрах от Душанбе, проживает основная масса мигрантов. Здесь находятся порядка 10 тысяч афганцев. Фотограф Сергей Строителев специально для «Ленты.ру» пообщался с теми, кто решился бежать из Афганистана в поисках надежды на лучшую жизнь.

Афганцы ищут своих через каналы в WhatsApp и Telegram. Когда очередная семья мигрирует в Таджикистан, она точно знает, где ей будет более комфортно. В городке работают представители организации RCVC (Refugees, Children and Vulnerable Citizens), которая помогает финансово и юридически — это тоже большой плюс, поскольку новоприбывшим нужно проходить через ряд бюрократических процедур. Несколько месяцев приходится ждать карту беженца, которая позволит остаться в стране, затем — документы, разрешающие взрослым работать, а детям ходить в школу или поступать в университеты. Новая жизнь — новые правила и процедуры.

«Там бездушные трупы ходят, жизни там нет»

В облитом солнцем помещении Карима и ее дочь Беккиз (имена изменены) рассматривают фотографии убитого отца семейства Фархода. Женщины все еще до смерти напуганы. Карима плачет. Посередине комнаты сложены в стопку одеяла — это единственное, что они забрали из дома, чтобы не замерзнуть по дороге в новое и неизвестное для них место. С остальным помогли таджикские соседи.

В Афганистане отец Беккиз и его брат работали в дорожной полиции. Сначала застрелили дядю. Его семья была настолько напугана, что буквально через неделю уехала в Пакистан, оставив все имущество. Тем временем Фарходу продолжали поступать угрозы. Но тогда семья решила остаться, ведь они столько отдали этой стране.

Однажды рано утром на главу семейства было совершено покушение. В служебном помещении заложили бомбу, но мужчина вышел на улицу за несколько секунд до взрыва — в тот раз судьба отвела. По словам Каримы, таких эпизодов было несколько. Тем не менее смерть все же настигла мужчину — снайпер застрелил Фархода, когда тот шел на работу. Когда это случилось, вся семья еще спала. Им позвонили и сказали, что отца больше нет.

Фото: Сергей Строителев

Позднее выяснилось, что мужчину убили сторонники «Исламского государства» (ИГ, запрещенная в России террористическая организация). Правоохранительные органы показали семье сайт, на котором Фарход значился как цель боевиков — он был в списках на убийство. После этого Кариме начали поступать анонимные угрозы: их всех тоже найдут и убьют. Семья решила бежать из страны.

В Таджикистане Карима с детьми находится уже шесть месяцев. Приехав на место, они сняли первое, что попалось, заплатили сразу за год, как потребовали арендодатели, — отдали все свои сбережения.

Беккиз училась на гинеколога в Афганистане — она молодой специалист с несколькими дипломами, получала порядка 300 долларов в месяц, а здесь у нее нет возможности работать по профессии. Возвращаться назад они не хотят — опасно и просто бессмысленно. «Там бездушные трупы ходят, жизни там нет», — говорит Беккиз.

Карима боится, что террористы найдут их и в Таджикистане, ей страшно за своих детей. Семья мечтает уехать в другую страну, но обычно у тех афганцев, которые переезжают в США или Канаду, есть спонсоры на месте, а у Каримы и детей таких нет. «Мы привыкли бояться, ни во что не верим уже, не знаю, будет ли наша жизнь такой, как прежде», — сквозь слезы говорит Беккиз.

«Мы знаем, что ты жив, и мы убьем тебя, жди нас»

На порог выходит красивая, статная, улыбающаяся женщина с добрыми глазами и приглашает пройти в комнату. Муж Хагиры Абдулло почти не встает, также у него проблемы с памятью, и, входя в комнату, Хагира все время напоминает ему, кто она.

Хагира рассказывает, что перед тем, как приехать в Таджикистан, Абдулло работал прокурором. В течение долгого времени ему поступали угрозы. Однажды во время рабочей поездки на мужчину напали. В тот день ему нужно было подписать важные документы, поэтому он спешил на встречу, чтобы вечером успеть провести время с женой и дочерью. По дороге его подрезали и избили люди в черных масках. Решив, что Абдулло уже мертв, они оставили его лежать на асфальте.

Мужчина кое-как оправился от травм, но бежать из страны не решился. Спустя год семья получила письмо с печатью талибов: «Мы знаем, что ты жив, и мы убьем тебя, жди нас». Абдулло подозревает, что все это было организовано кем-то из его ненавистников. Быть прокурором и не нажить себе врагов — надо очень сильно постараться. И, возможно, один из них нанял талибов для убийства — такое происходит очень часто. После этого семья решила незамедлительно бежать в соседний Таджикистан.

Каждый месяц Абдулло становится все хуже. Когда семья только приехала, он еще мог ходить, сейчас еле встает. Рядом с кроватью мужчины — большая коробка с лекарствами и чашечка для чая. Жена аккуратно и любя накрывает мужчину одеялами в цветах и греет его руки. НКО, включая RCVC, помогают семье небольшими суммами на лекарства, а вот государство не оказывает какой-либо значимой поддержки. Зато помогают местные, например, русская женщина Галя, увидев состояние Абдулло, сдала бежавшим квартиру с большой скидкой. Чтобы выжить, Хагира и дочка Таманно берутся за любую работу — убираются в квартирах и моют посуду.

В Таджикистане Хагира начала рукодельничать — она делает украшения из бисера, которые блестят в темной комнате. Для нее это стало спасением в очень тяжелой период — отдушиной. «Нужно жить дальше, это наша судьба, видимо», — вздыхает женщина, опуская глаза и держа мужа за руку.

Гульнар и сыновья

Семья Гульнар родом из Парвана, это небольшое поселение под Кабулом. Долгое время жили хорошо, Гульнар работала поваром в миграционном центре. У двоих из трех сыновей — ДЦП в довольно тяжелой форме, но даже несмотря на такую сложную ситуацию дети не нуждались ни в чем. Дочка только окончила школу и планировала поступить в университет. В какой-то момент на нее положил глаз 40-летний мужчина — пуштун, у которого уже было на тот момент две жены.

По традициям в Афганистане, если семья потенциальной невесты не отдает ее добровольно, то жених может забрать ее. Поэтому мужчина начал преследовать Гульнар. Несколько раз он убивал ее скот, угрожал расправой, следил за домом по ночам, а потом и вовсе начал грозить убийством. Однажды он даже попытался сбить Гульнар на машине.

Одна из жен пуштуна как-то назначила встречу Гульнар и, показав изуродованное тело в синяках, посоветовала ей бежать, пока не поздно. Женщина решила покинуть страну и отправилась в Таджикистан. Чтобы запутать следы, знакомым она сказала, что едет на Украину. Несмотря на это, назойливый мужчина пишет женщине и ее младшему сыну: якобы он знает, где они живут, и найдет их рано или поздно. Гульнар очень боится за жизнь своих детей, ведь после прихода к власти талибов мужчина открыто заявил, что состоял в их рядах уже давно.

Маловероятно, что женщине угрожает опасность в Таджикистане, — об этом ей говорят сотрудники НКО, — однако со страхом бороться сложно. Она старается не выходить на улицу без нужды: если необходима одежда, то просит соседей купить или подарить. В основном женщина сидит дома и присматривает за сыновьями. Работает из них только младший — помогает в продуктовом.

Фото: Сергей Строителев

Гульнар успокаивает сына Мухаммада, у которого началась чрезмерная ажитация из-за визита гостей. Она обнимает 20-летнего юношу и начинает петь колыбельную, покачиваясь взад-вперед. Вокруг пустые стены и фотографии хозяев квартиры в серванте, которые Гульнар даже не стала убирать. «Очень сложно внушить, что это наш дом теперь, навести тут уют... А где наш дом, даже и не знаю», — говорит она.

Интеграция

Несмотря на то что четверть населения Вахдата — мигранты, таджики и афганцы живут здесь мирно. Помогает отсутствие языкового барьера и географическое соседство. Объединяют их и общие проблемы — недостаток денег и отсутствие работы. Сикандер, работавший бухгалтером в немецкой НКО Bremen Overseas Research Development Association (BORDA) в Афганистане, организовал курсы для афганцев и нуждающихся таджиков в Вахдате. Там они могут научиться шить, рукодельничать, рисовать, а также овладеть английским языком, ведь язык необходим для дальнейшей миграции.

Фото: Сергей Строителев

Сикандер стал целью талибов в 2015 году, так как работал с иностранцами и был представителем хазар (малочисленная народность). С тремя детьми он бежал в Таджикистан, где стал помогать другим людям. «Надо проявлять жизненную гибкость. Что же поделать, раз судьба так распорядилась. Теперь я занимаюсь этим», — говорит Сикандер. В ООН ему помогли легализовать образовательную деятельность. К слову, все преподаватели в школе — это афганцы-волонтеры. Данное учреждение — безопасная среда для мигрантов, где они могут овладеть новыми навыками и социализироваться.

Фото: Сергей Строителев

После окончания курсов взрослые идут устраиваться работать в швейные мастерские. У местных афганцы считаются трудолюбивыми и добросовестными работниками. Еще афганцы трудятся на рынках, пекут пирожки в хлебопекарнях, принося в дом не только деньги, но и несколько лепешек, которые помогают выжить большим семьям. Это нормальная практика, когда в семье пять-шесть детей. Всех надо кормить.

Фото: Сергей Строителев

Несмотря на отсутствие большого количества рабочих мест, местные не притесняют мигрантов, не жалуются на то, что те могут забрать вожделенные рабочие места, а наоборот помогают подработать, даже если у беженца нет официальных документов. Безусловно, исключения случаются и тут — не выплачивают деньги, обижают на рабочих местах в ресторанах, но сложно назвать это системой.

Семья Сахро

Муж Сахро Бисмиллох лежит на полу, ему трудно ходить, и он практически не встает. Рядом ингалятор — у мужчины была диагностирована астма после произошедших с семьей событий. Маленькие дети играют с лопнувшим воздушным шариком, их Сахро продает по вечерам на площади вместе с лимонами и семечками, выручая за это по 30 сомони в день (около 200 рублей).

В Афганистане Бисмиллох работал в силовых структурах, ему множество раз угрожали талибы, а потом начали убивать его родных, требуя, чтобы он уволился со службы. Однажды по дороге домой его схватили и затолкали в машину. Три месяца мужчина провел в заточении в темном колодце. Его избивали и пытали каждый день, однажды даже проехали по грудной клетке на мотоцикле, сломав позвоночник в трех местах. Один молодой талиб сжалился над изувеченным мужчиной, когда тот сильно плакал, и ночью вывез его в больницу.

Все это время Сахро думала, что муж умер, не надеялась на его возвращение. Сама нашла подработку, двое старших сыновей начали помогать и устроились грузчиками. Неожиданно ей позвонили из больницы и сказали, что Бисмиллох жив. Она немедленно бросилась к мужу.

Когда Бисмиллоха выписали, семья получила письмо с угрозой от талибов, что их всех убьют. Страх за детей был настолько велик, что они решили покинуть страну. Но куда бежать? Пакистан — опасно, талибы и там достанут, на Турцию денег не хватало, решили в Таджикистан — это был единственный выход. Почувствовали себя в безопасности, только когда пересекли границу.

Фото: Сергей Строителев

Маленький Зубайр вырывается из рук матери и залезает на подоконник. Он подолгу проводит там время, высматривая своих старших братьев, возвращающихся из хлебопекарни. Мальчиков устроили местные на подработку. Чтобы прокормиться, семье необходимо, чтобы дети тоже трудились.

Сафья и Биби Оиша

Сафья 13 лет работала акушеркой в Джелалабаде. В терактах там постоянно гибли люди, и муж уговаривал Сафью уволиться и перебраться в Кабул, но она решила остаться. Потом в жизни началась черная полоса: заболела и умерла младшая дочь, а муж Сафьи пропал без вести — ушел на работу и не вернулся. Теперь женщина винит во всем себя.

В июне 2021 обстановка в стране стала совсем тяжелой. Пошли слухи, что талибы начали брать в жены незамужних женщин. Сафья продала все имущество, получила визу и решила бежать в Таджикистан.

Жилье там найти было очень сложно — не все люди здесь доверяют приезжим, поэтому часто завышают цену на аренду. В итоге найти пристанище удалось. Мать и дочь снимают жилье у местной бабы Любы за 200 сомони в месяц (чуть больше тысячи рублей) — небольшую холодную комнатку с потрескавшимися стенами и заколоченным окном, в которой Сафья также хранит муку и овощи. По ночам мыши здесь беспокоят новых жильцов.

Каждый день женщина печет болони (афганские пирожки, напоминающие чебуреки) и продает их на рынке, выручая по 2-3 доллара в день, в то время как в Афганистане получала около 900 долларов в месяц. Такой заработок дает возможность выживать, но не поменять место жительства.

Семья рассматривает Таджикистан как транзит и хотела бы мигрировать в другую страну. Сафья рассматривает Россию как один из вариантов.

Никогда не видела столько крови

Семья держала небольшой магазинчик в городке Парван. Однажды ночью главе семейства Мухаммаду позвонили талибы и начали вымогать 13 тысяч долларов. Обещали убить всех, если денег не будет.

Мухаммад пожаловался в полицию, но там не торопились принимать меры. Звонки продолжались. В одну из ночей к ним в дом ворвались неизвестные в масках и открыли огонь из автомата. Мухаммад закрыл детей собой и получил несколько пулевых ранений. Нападавшие прикладом выбили ему зубы. Его супруга вспоминает, что никогда не видела столько крови.

Врачи с трудом смогли спасти мужчину. Когда Мухаммад шел на поправку, в больницу приехали люди, покушавшиеся на его жизнь, спрашивали про номер палаты, в которой он лечился. Но тогда все обошлось.

Покидать больницу пришлось тайком: персонал вывел мужчину с женой Некбахт через черный ход. После этого семья перебралась в Кабул и пряталась там, периодически меняя квартиры. Два старших брата Некбахт пропали без вести. Она уверена, что это дело рук все тех же людей, которые не оставляли их в покое. В итоге было принято решение уехать из страны.

В Таджикистане семья находится уже около полугода. После перенесенных травм Мухаммад не может работать.

Старшая дочь Собира помогает матери: убирается в детском саду и в домах обеспеченных людей. Девушка понимает, что это необходимо для выживания, но мечтает выучиться на доктора в Европе. На родине она успела окончить только девять классов. Она перестала ходить в школу после слухов о том, что здание хотят взорвать боевики. Ее младший брат, 15-летний Аличон, тоже мечтает выучиться на врача — он хочет вылечить отца.

«Они были зверьми, и мы их очень боялись»

Андеша с мужем Зоиром занимались земледелием в Афганистане, выращивали рис в Кундузе. Талибы захватили эти территории и отобрали у семьи их земли. Жизнь стала очень сложной. Потом неожиданно пропал 18-летний брат Зоира. Полиции удалось обнаружить только ногу молодого человека, тело найти не смогли. Семья напрямую спрашивала у талибов, где тело, но ответа не получила — лишь угрозы, чтобы те не совали нос в это дело.

На захваченных талибами территориях люди ежедневно умирали десятками, и разобраться в чем-то было практически невозможно. После этого погиб еще один брат Зоира, который служил в полиции. Ему выкололи глаза. «Они были зверьми, и мы их очень боялись», — рассказывает Андеша. Это стало последней каплей: семья решила переехать в Кабул с тремя детьми.

Андеша нашла работу в больнице уборщицей, Зоир трудился на стройке. Семья видела, что жизнь не складывается, ведь образования у супругов не было — всю жизнь до этого они выращивали рис. Талибы лишили их этой возможности. Через полгода раздумий, надеясь на лучшую перспективу для своих детей, семья бежала в Таджикистан.

За пределами родины жизнь немного наладилась. Дети ходят в школу и теперь не боятся за свою жизнь, муж работает на рынке грузчиком с утра и до позднего вечера, обеспечивая семью. Мальчишки Эхсоннулох и Шафикуллох хотят стать врачами.

Семья пока не планирует уезжать из Таджикистана — у них нет родственников, спонсоров и связей за рубежом. Переехать им никто не поможет, и надеяться они могут только на себя. Да и дети, по словам Андешы, хорошо дружат с местными ребятами. «Если талибы уйдут из Афганистана и вернут нам нашу землю, то мы с удовольствием поедем выращивать рис домой, но разве это возможно?» — говорит она.

Маленький Кабул

В Таджикистане, безусловно, есть зажиточные афганцы. Их немного, и переехали они в страну еще в тот период, когда талибы были у власти в первый раз (1996-2001 годы). С тех пор они успели неплохо обустроить свою жизнь. Однако большинство осевших в Вахдате афганцев, прибывших сюда до недавнего обострения ситуации, ведет довольно скромное существование. Здесь они живут в огромном 18-этажном здании, которое местные называют маленьким Кабулом.

Дом отрезан от города рекой Кафирниган и располагается прямо около въезда в город. Тут снимают квартиры порядка тысячи беженцев. Многоэтажка — это своеобразный афганский район в городке со своим распорядком и инфраструктурой. Небольшие кафешки около дома тоже держат афганцы, тут можно выпить чай и дешево поесть. Все друг друга знают, прямо как в российских деревнях. Около здания по вечерам собирается молодежь — смотрят ролики на телефоне, слушают поп-песни и обсуждают «Игру в кальмара». Взрослые закупаются хурмой и хлебом у таджиков, которые приезжают сюда торговать.

Светящаяся в ночи многоэтажка как будто кричит на весь город о последствиях варварства и войны. Это здание и люди вокруг, вынужденные выживать целыми семьями, — живые следы на карте Вахдата и мира, раны, напоминающие о том, как страшно потерять все.