Давным-давно, лет двадцать назад, один преподаватель нашего родного филфака доступно объяснил, зачем нужно много читать: чтобы не опростоволоситься и не писать глупости, сто раз до тебя уже написанные. Я запомнила урок: читать надо! Не только для того, чтобы сойти за умного. Прослыть неучем не столь горькая перспектива, нежели слава изобретателя колеса. Есть ощущение, что нынешним двадцатилетним в университетах про такое не рассказывали.
Тут следует сразу пояснить, что претензий к современной молодежи у меня нет. Я не отношусь к тому неизбывному отряду брюзжащих с раннеегипетских времен тетушек, которые считают детей пропащими. Молодежь у нас нормальная, я вижу. У них развитая речь, более высокие, в сравнении с советскими и постсоветскими, требования к уважению друг друга, они деликатны, знают цену своему времени…
Но тяга к изобретению колеса среди молодых пугающая. Наверное, потому что они мало читают. Вернее, читают как раз много, но всякую ерунду. Объективно говоря, чем моложе сегодня человек, тем меньше у него времени на чтение и образование – вокруг слишком много отвлекающей информации. Сейчас даже программу на филфаках сократили. Привели, так сказать, в соответствие с новой реальностью, в которой университетам приходится конкурировать за время студентов с десятками онлайн-кинотеатров, стримерами, авторами подкастов и тиктокерами. Когда этим детям читать семь томов Пруста и всю «Божественную комедию»? К тому же они еще и работают. В наше время единицы имели во время учебы подработку, а сейчас, думаю, есть целые группы, где работают все абсолютно студенты.
Тяжесть проблемы усугубляется тем, что этих людей учат уметь презентовать и продавать свои труды. Раньше у нас сетовали на недостаток в российском образовании занятий на развитие коммуникативных и самопрезентативных навыков. И, конечно, кругом стыдили нашу школу и университет за то, что те не учат детей считать деньги, как это делают американцы.
Ну вот, появились поколения, которые умеют себя подать и продать. Сотни тысяч целеустремленных и умеющих себя преподнести невежд, которые быстро считают, лихо соображают и продают друг другу изобретенные ими колеса.
Помните, как эти зумеры придумали коммуналку и назвали ее коливингом? Все просто: достаточно одеться в стиле Tomboy, объявить себя веганом и сказать, что в твоем коливинге будут жить только современные успешные люди с серьезными требованиями к комфорту. Ну и еще одну стену выложить кирпичом – так лучше продается. И – вуаля! Комната в коммуналке в центре Москвы сдается за 50 тыс. рублей. Причем под центром имеется в виду не Варварка или Никольская – у метро «Курская», например, такие расценки. 25 тыс. – реальная стоимость комнаты, еще 25 – надбавка за красивые слова и новомодный абырвалг с обязательным употреблением слова «пространство» вместо «помещение» и немного лести доверчивому клиенту. В Петербурге я даже видела рекламу такого жилья, где было сказано, что там ждут только людей творческих профессий, которые ценят комфорт и способны сделать жизнь соседей ярче. Причем в коливинге была опция парного съема комнаты, то есть на двоих. Даже угол сдавали под видом жилья для самых лучших.
«Расскажите немного о себе».
«Я работаю продавцом в магазине индийских товаров».
«Прекрасно, у нас все ребята очень творческие, вам с ними будет комфортно».
Это я позвонила по одному такому объявлению. Творческие продавцы, верстальщики, сотрудники веломастерских. Все верят, что они неповторимы и требуют повышенного комфорта.
Раскрою секрет: честных способов уговорить человека снять комнату вместо квартиры нет! Но можно заманить в коливинг неопытных. Тех, кто мало читает, не знает жизни и даже кино нормальное про коммуналки не смотрел. Они купятся на слоган, будто самые творческие и состоявшиеся жители Москвы и Петербурга отныне выбирают коливинги, заселятся туда и сбегут после истечения аванса. А изобретатели колеса пойдут продавать что-нибудь другое.
На днях в одном модном питерском журнале вышла статья о девушках, которые придумали за деньги устраивать сексуальные оргии. Вообще-то продать такое можно, но, объективно говоря, возможностей для расширения бизнеса нет – спрос на участие в секс-вечеринках на 100 человек, прямо скажем, даже и в нуарном Петербурге не велик. Особенно в наши дни, когда люди валяются под ИВЛ.
Но я ошиблась. Оказывается, на организации оргий можно делать деньги и расширять клиентскую базу без конца! Нужно только объявить секс-вечеринку практикой познания себя, изучения телесности, избавления от комплексов. Многие наверняка успели прочитать фееричное интервью этих двоих предприимчивых особ, устраивающих оргии на десятки участников, с поркой, каким-то там шибари, «обнимашками», «дарк-румами» и «пространствами» для «групповых контактов». В арендованную квартиру или лофт приходят люди, раздеваются и предаются известному со времен Ветхого завета свальному греху. Дело, скажем так, в нашей культуре постыдное, рассказывать об участии в подобных мероприятиях не принято. Тем более признаваться, что ты организовываешь их за деньги. Но это – взгляд старых калош, которые не догадались назвать притон комфортным пространством, оргию – практикой, а ее участников – сторонниками групповой терапии. После этого можно идти в СМИ и рассказывать, что ты помогаешь людям обрести себя. И можно, сходив на такую вечеринку, без зазрения совести описать свой опыт. Я лично читала длинный рассказ белорусской журналистки о том, как она ездила на такую оргию в Петербург. И ведь не лихо было из Минска добираться.
Когда я в Facebook рассказала об этом, мне написала женщина, ходившая на такую вечеринку в питерском «Севкабеле» – это тоже теперь «пространство». Она говорит, что там было около 1000 человек, все с боди-артом, мебель обернута полиэтиленом, каждому выдают под попу одноразовую подстилку. Говорит, что за четыре часа на этой оргии она не видела ни одного презерватива. Все ерзают на полиэтилене с этими подстилками под задами, а коронавирус, ЗППП, ВИЧ, ВПЧ никого не интересуют, ведь люди не на групповуху пришли, а записались на исцеляющую практику по принятию своей телесности. Вот если бы это был просто секс – тогда еще понятно…
В 1990–2000-е нас мучили рассказами про СПИД. Население было дикое, поэтому нам постоянно вдалбливали в голову, что надо предохраняться. А теперь? Я вот, как лицо, стремительно приближающееся к своему пятому десятку, думала, если честно, что новые поколения давно все знают о половых инфекциях, это же не мы, дикари. Беда в том, видимо, что остальные подумали так же. В итоге... когда вы в последний раз видели социальную рекламу о защите от ВИЧ? А какой-нибудь концерт в пользу больных СПИДом? А раздачу презервативов? Предполагается, что все давно просвещены. Но оказалось, что это люди не читают, не интересуются, а государство и благотворительные фонды перестали бомбить их просьбами предохраняться.
Одна моя знакомая по интернету недавно написала в ужасе: ей тоже тридцать семь, она стала встречаться с двадцатилетним коллегой. Да-да, я знаю, в моем возрасте это очень распространенная тема для бабских баек: женщины любят прихвастнуть, как за ними ухаживают студенты, не способные отличить ровесниц мамы от своих одногруппниц. Но тут история правдивая: нашелся любитель бальзаковских дам, соблазнил и… И только в постели выяснилось, что парень не то что не взял презервативы – он никогда ими не пользовался. Попросту не считает нужным и не верит в последствия. О ВИЧ он узнал из фильма Юрия Дудя и решил, что это проблема наркоманов. О сифилисе вообще не знает. Хороший мальчик из интеллигентной семьи, учится в МГИМО. Ему некогда читать и смотреть что-то, кроме соцсетей и подкастов, а там о предохранении мало рассказывают.
Как результат, ротация клиентуры, как и в коливингах, на оргиях большая: некоторые выбывают по естественным биологическим причинам – заразились. Другие – сникают под бременем стыда.
Не читающее книжек и не смотрящее хорошее кино поколение – повторим: откуда у него на это время? – идет рассказывать про свои «практики» журналу и сталкивается с реальностью, в которой еще остались люди, помнящие, что к чему. Человек, рассказавший об участии в такой «практике», вдруг понимает, что у него есть родители, начальники, контрагенты, которые еще читали «Закат и падение Римской империи» и помнят шуточки про немецкое групповое порно. И вдруг оказывается, что прогрессивный зумер поучаствовал в обычной групповухе, а рассказал об этом, потому что не знает, что это предосудительно. А не знает потому, что не читал книг.
Секс-оргии и теснота коммунального жилья – не единственное, что пытаются, исключительно по своему незнанию, легализовать зумеры. Слово «полиаморы», к примеру, слышали? Тоже модно нынче. Непонятно, то ли это попытка выделиться и ярко выступить с игрой во фрика, то ли – все то же изобретение колеса: чего уж таить, чуть не большинство взрослого населения полиаморы, просто как-то не принято это афишировать. И открытые браки существовали всегда, но раньше к ним относились честнее, все понимали, что такие браки существуют от безысходности одного из партнеров либо от тяжелого финансового положения обоих, невозможности разъехаться и пр. А тут молодые и прогрессивные обрекли это в новую форму – и вот уже ты не гулящая жена, не муж-бабник, а современный полиамор. Все – до первого столкновения с реальностью, когда свободные духом полиаморы обзаводятся общим имуществом и потом начинают его делить. Или вступает в игру все тот же злополучный кожвендиспансер, в котором работают знатные специалисты по сдергиванию зумеров с небес на землю. У нас был один известный политический активист, объявивший себя полиамором: левацкая идея, веганство, профеминизм и прочий полный набор мало читающего неофита. Все кончилось, когда жена этого полиамора, такая же полиаморка, отметилась публично в полиаморной связи с полиаморным анархистом, про которого на всю страну рассказали, что у него ВИЧ и он еще пару таких же полиаморов заразил. Давненько что-то с тех пор не видно этой прогрессивной полиаморной семьи…
Черт с ними, с коливингами! У нас появились поколения, которые, в силу своей плохой образованности, изобрели секс. Я долго думала, почему именно сейчас случился у нас бум трансгендеров, полиаморов и раскрепощающих практик в комфортных пространствах. И пришла к выводу, что просто двадцатилетние не знают, насколько они не оригинальны. Они не слышали и не читали о том, что легализовать все это в глазах большинства не удается со времен Древней Греции и Великой Римской империи.
Потому новомодные квир-теории, гендерные штудии и секс-практики на тысячу участников множатся и крепнут, как на закваске, на невежестве новых поколений, которым некогда прочитать, что всю эту экстравагантность человечество не раз уже видело.
