Эпидемия вируса ярости уничтожила практически всё население Британии. Действие фильма происходит 28 недель спустя после начала эпидемии. Выжившие находятся в «зелёной зоне» — районе Лондона, находящемся под защитой американских военных. В центре внимания — история семьи, в крови которой вирус мутировал. Наследственная генная особенность позволяет им быть носителями вируса без видимых внешних признаков. Что, к сожалению, все равно не является безопасным для окружающих.
Неблагозвучное название «сиквел» в данном случае особенно неуместно. Предмет, конечно, тот же – смертоносный вирус, за секунды превращающий людей в алчущих крови чудовищ. Но подано это с изрядной и приятной, если такое определение уместно в данном случае, долей новизны, совсем сиквелу не свойственной.
И сюжет, казалось бы, не нов. Выживших собрали в колонию, но вирус проник и туда. Началась паника, замешательство военных, массовый отстрел людей, бунт отдельных офицеров, чьи принципы не позволяют стрелять по детям и подросткам. Самые проворные герои смогли избежать и пуль, и зубов и выбрались из колонии на волю. Сделали они это таким образом, что зрителю становится ясно – третья часть «28…» вполне имеет право на существование. В общем, средняя такая история: подобное встречается практически в каждом фильме, где есть сцены с поеданием или надкусыванием человеческой плоти.
Кроме того, туманной осталась роль американской армии в разрешении конфликта и субординация, которой придерживаются участники операции. Через строжайше охраняемую зону карантина на волю свободно просачиваются две девочки, приехавшие день назад. Потом, правда, оказывается, что одна из них – мальчик, но это уже вопросы кастинга. Мировая общественность (в Англию введены объединенные войска под командованием американского генерала) совершенно не следит за развитием событий, поэтому вопросы генетики решают военные. Решают четко и глобально.
Но при всей логической неустойчивости этой композиции, смотреть на нее можно, не отрываясь. Это какая-то новая эстетика людоедства: рваные, скачущие, безумные съемки пожираний человека человеком; стекла, залитые кровью; лопасти вертолета, без остановки рубящие людей в кашу. И восхитительные сцены погони зараженных за живыми – настоящая, дикая, первобытная охота.
