Я, как и многие пользователи NVIDIA GeForce NOW, жду пока там добавят те игры, в которые действительно хотелось бы поиграть. Но бывало и наоборот, игры которые уже были добавлены, позже внезапно удаляли из GFN сервиса. В моем случае я хотел там пройти игры Mafia, и потом их все убрали.
Спустя время, их так и не вернули. И я решил попытаться разблокировать запретные игры NVIDIA GeForce NOW сервиса. Но нашел там то, что никак не ожидал увидеть.
Недавно у нас в «Цифре» был небольшой внутренний вебинар по защите интеллектуальной собственности. Тема вызвала неподдельный интерес и много вопросов как со стороны нашей команды разработчиков, так и со стороны менеджмента. Мы попросили наших юристов Алексея Федосеева и Елизавету Дегтярёву на часть из них ответить на Хабре. В один пост у нас всю информацию вместить не получится, поэтому будет несколько. Этот, первый, будет о бюрократии — какими документами нужно обзавестись ИТ-компании, чтобы не получить в последствии конкурентов из числа бывших работников, а также о том, какие права есть у разработчиков и каков порядок их передачи.
Юридические основы реверс-инжиниринга закреплены в статье 1280 Гражданского кодекса России, коротко: пункт 1 – пользователь может вносить изменения в ПО исключительно в целях функционирования на технических средствах пользователя, исправления явных ошибок. Способы исследования не обозначены.
Единственный вариант защитить видео — не показывать его вовсе.
Всё началось очень давно. Ещё до появления компьютеров и магнитофонов. Даже до появления первых печатных книг. С тех самых темных времён, когда люди передавали истории и сказки из уст в уста. Истории эти, как правило, были придуманы задолго до самих рассказчиков совсем другими людьми, жившими в античные времена. Барды таскали сюжеты и перепевали в трактирах песни и баллады. А всякие разные писцы «перекатывали» греческие и не только трактаты, которые порою, доходили до них ввиду давности лет лишь в виде отдельных страниц или даже цитат. Многое было утеряно безвозвратно, что-то приходилось додумывать или корректировать уже по ходу дела, в меру своей фантазии и воображения. И об авторском праве, соответственно, никто не думал. Обвинять рерайтеров и копирайтеров тех далеких лет в плагиате даже в голову никому не пришло бы. Такие были времена. Читать могли не только лишь все. Писать тем более. Так и жили!
Недавние новости о регистрации Сбером компьютерной программы, созданной ИИ, снова навели на мысли о проблеме авторства произведений, полученных (такой термин, вероятно, даже более корректный, чем слово «созданных») с помощью технических средств.
В праве критерии авторства достаточно просты: (1) творческий характер деятельности (именно деятельности, а не результата); (2) выражено в объективной форме, в том числе, в электронном виде. Путем сопоставления данных критериев с конкретным произведением не вызывает сомнений наличие авторских прав на любое селфи с помощью мобильного телефона, или авторство фотографий с фотоаппаратов, выставленных на автоматическую съемку в условиях дикой природы, или авторство Энди Уорхола на знаменитую фотографию в фотобудке, размещенную в заглавии статьи.
В судебной практике предпринимались попытки оспорить авторские права со ссылками на отсутствие оригинальности, ценности, вклада автора и т.п. Попытки в большинстве случаев так и остались попытками. В статье 1259 Гражданского кодекса России прямо указано, что объектами авторских прав являются произведения независимо от достоинств, а суды зачастую используют следующую формулировку «само по себе отсутствие новизны, уникальности и (или) оригинальности результата интеллектуальной деятельности не может свидетельствовать о том, что такой результат создан не творческим трудом и, следовательно, не является объектом авторского права» (дело № А40-80385/13). И, пожалуй, следует упомянуть самое известное дело об авторстве фотографии в мире, это права на селфи обезьяны Наруто – автором признали фотографа, а не обезьяну, даже несмотря на то, что фотографическая деятельность велась самой обезьяной (https://www.bbc.com/russian/news-41237973).
Представляем вашему вниманию перевод первой главы книги Michele Boldrin and David K. Levine «Against Intellectual Monopoly». Книга рассказывает про вред интеллектуальной собственности (патентов и авторского права) с точки зрения обычной («мейнстримной») экономики. Перевод не включает сносок и комментариев.
Весть о том, что Московский арбитражный суд запретил использование в России Samsung Pay и импорт устройств с поддержкой этой технологии, неделю назад ненадолго всколыхнула Рунет. Аналитики привычно комментировали по горячим следам тот факт, что на бизнес самого Samsung этот запрет, даже если он удержится, особого влияния не окажет, но отмечали, что Google Pay и Apple Pay теоретически также находятся под угрозой, журналисты пытались выяснить хоть что-то о патентообладателе — швейцарской компании «Сквин СА». Комментарии же читателей в основном сводились к тому, что всё это слишком очевидно пахнет патентными троллями — и почему в таком случае суд встал на их сторону?
Именно ответ на последний вопрос нас и заинтересовал. Быстрый взгляд на портал «Электронное правосудие» показал, что судебный процесс длился аж полтора года — и мы попросили ознакомиться с его ходом Бориса Чигидина, кандидата юридических наук, в недавнем прошлом — заместителя руководителя юридической службы платёжного сервиса ЮMoney (ранее — Яндекс.Денги).
TL;DR: Борис напомнил нам, что судебный процесс носит состязательный характер — и если ответчик сам не хочет защищать свою позицию, то судья не будет делать это за него. Говоря проще — Samsung проиграл в основном потому, что недостаточно старался выиграть.
Техническое задание - если говорить простым языком, это перечень пожеланий заказчика, обернутый в более или менее понятную оболочку. Бывают случаи, когда клиент совсем не знает, что он хочет, но хочет. В этом случае, обычно, он высказывает общие пожелания в свободной форме - и далее отдаёт работу на усмотрение заказчика. А бывает наоборот - клиент отлично знает что он хочет, разбивает информацию на блоки, даёт ссылки на информацию для создания уникального текста, или на источники для его рерайта, чётко, или более или менее чётко определяет структуру и порядок блоков.
Рассмотрим оба варианта:
Пример №1: ТЗ в виде неструктурированного потока сознания
Я хочу продать собственную книгу по кулинарии! В ней я собрал авторские рецепты со всего мира и добавил собственные фишки! Хочу, чтобы клиенты заходили на сайт и понимали, какие-же классные там рецепты - и что они обязательно должно её купить/заказать. Вот тут все картинки из книги, а тут тексты. Сделайте, чтобы прям было очень красиво и сочно. Желательно в тёмной гамме.
_____________
Конечно, такой вариант ТЗ не оптимален. Из чётких пожеланий, здесь только пожелание по цветовой гамме. Однако, клиент не обязан знать что такое триггеры, как устроен ленд, что такое лид-формы, подогревающие блоки, закрывающие блоки и так далее.
В этом случае, проект делается на наше усмотрение. А клиент должен находится на связи и отвечать на возникающие вопросы. Ничего плохого в этом нет. Но если после его презентации клиент говорит: А я вообще не так хотел! То, нужно быть готовым к тому, что переделывать его бесплатно никто не будет. Потому что, как именно вы хотели - никто не знает.
Почему это важно. Экономика вопроса
Недавно стало известно о том суд первой инстанции Алматы вынес решение о запрете работы в Казахстане сервиса «Яндекс.Такси» и блокировке приложения «Яндекс Go» в Google Play и Apple App Store для скачивания внутри страны (Хабр уже писал об этом тут). Административные санкции были применены судом к «Яндексу» по патентному иску от ТОО «G-Taxi».
По данным Forbes, два года назад инвестиционные банки оценили Яндекс.Такси в $7,3-8,5 млрд., а весь Яндекс в $12,4 млрд., то есть это один из ключевых активов, занимающий более 50% стоимости бизнеса. Полагаю, рынок Казахстана занимает в этих цифрах не первое место, но даже если это хотя бы 5-10%, это ощутимые цифры, а ведь рынок к тому же растёт.
Подобное может случиться, с любой другой компанией и в России – при наличии аналогичного истца - патентообладателя. Более того, в России действует антипиратский закон №187-ФЗ, блокировка пиратских сайтов по процедуре которого осуществляется сразу после подачи заявления, не дожидаясь решения суда, а с 1 октября 2020 года стала возможна блокировка мобильных приложений.
Эта тема актуальна для любой интернет-компании, а значит, нужно понимать, как действовать в подобной ситуации, а ещё лучше – как избежать её.
Сегодня мы прочли статью «Википедия купается в деньгах» и были очарованы. Там рассказано, как фонд Wikimedia собирает пожертвования по всему миру, и как развивается его целевой капитал. Да, всё в статье правда: в США и фонд есть, и активы есть, и доход есть. Однако в нашей-то стране дело обстоит по-другому. Поистине «тревожит» российских редакторов-добровольцев Википедии совсем иное.
Воровство и защита контента — тема вечно актуальная. А тут еще и повод подходящий: 26 апреля - День нотариата и Всемирный день интеллектуальной собственности. Как связаны нотариусы и копирайты, знают многие, но не все. Плюс еще кое-что полезное на эту тему — проверенное на личном опыте и систематизированное. Ну, и чтоб интригу завесить: с примерами из судебной практики.
Если говорить точнее, интернет-витринами и стриминговыми сервисаим владеют технологические компании, однако они уже мало чем отличаются от крупнейших лейблов и считаются их полноправными конкурентами в музыкальной индустрии. В предыдущих материалах мы говорили о том, как все эти структуры вновь замыкают на себе бизнес-процессы — скупают инди-дистрибуторов и выстраивают собственные маркетинговые отделы для авторов и исполнителей, сотрудничающих со стримерами и лейблами на эксклюзивной основе. Сегодня продолжаем рассуждать, какие опции для развития в этом контексте остаются у независимых авторов и исполнителей, а главное — говорим о том, кого относить к их числу.
16 ноября 2012 года на сайте Республиканского исследовательского комитета (Republican Study Committee, или RSC), объединяющего более 170 членов палаты представителей США от республиканской партии, появился занимательный доклад. Документ провисел в открытом доступе не более суток — его убрали под предлогом того, что он не соответствовал принятым стандартам RSC и не прошел всех согласований. Впоследствии доклад так и не вернулся на страницы сайта. О чем же говорилось в этом документе и почему его так поспешно изъяли из публичного доступа?
По различным оценкам, она составляет менее трети рынка. Права на всю остальную музыку принадлежат медиахолдингам и технологическим корпорациям. Разбираемся, что это значит, как развивается ситуация, в каком контексте и почему эту тему стоит обсуждать.
Копирайтеры студии Plarium Krasnodar продолжают делиться нарративными находками для игры Vikings: War of Clans.
