Жизнь за гранью

Анна (Кристина Риччи) ссорится с женихом (Джастин Лонг) и в невменяемом состоянии садится за руль. Едет, шарит в сумочке, на дорогу, где снуют грузовики, не смотрит и в результате обнаруживает себя лежащей на столе в похоронном бюро. Заботливо склонившийся над ней гробовщик Дикон (Лиан Нисон) сообщает Анне, что она мертва, - вот и свидетельство есть. Похороны, если ей интересно, в пятницу.

Анна, и при жизни не отличавшаяся спокойным характером, пытается качать права и даже немного портить похоронное имущество. Но на все ее резкие движения Дикон реагирует невозмутимыми, отточенными за долгие годы работы, формулировками: «ты труп, твое мнение ничего не значит», «все вы так» и коронное «думаешь, ты раньше жила?». Гробовых дел мастер очень убедителен. По его словам, он – кто-то вроде современного Харона, перевозчика душ, способного общаться с покойниками. Хотя у Анны все еще остаются некоторые сомнения насчет собственной кончины.

Тем не менее, смерть и общая похоронная обстановка Кристине Риччи очень к лицу. Ее изумительно сидящая алая комбинация красиво контрастирует с белым халатом Нисона. А прижизненное выражение физиономии, мало изменившееся с первой «Семейки Аддамсов», заставляет согласиться с владельцем похоронного бюро – его клиент скорее мертв, чем жив.

Из «Жизни за гранью» не получилось полноценного триллера о гробовщике-маньяке: слишком неторопливо развивается сюжет, слишком много уделено внимания белоснежным формам Риччи, слишком многозначительно повествует Нисон о своем шестом чувстве. Не получилось, однако, и мелодрамы в духе «Привидения». Романтическая идея о том, что человек живет, пока его любят, или пока любит он сам, плохо вяжется с обилием хирургических инструментов, подозрительно частыми инъекциями не пойми чего и эпизодом с вырванным, в буквальном смысле слова, сердцем. А хочется жанровой определенности. Как говорилось в анекдоте, нет уж, умерла - так умерла.