Игровая индустрия каждый год превосходит ожидания: доход за 2020 г. оценивается в 163 млрд долл. США. Насколько это много? Это больше, чем принесли спорт и кино вместе взятые! И ожидается, что в следующие пять лет эта цифра составит 300 миллиардов.
Начало современной игровой индустрии положил Ральф Баер, который в своей лаборатории сделал прототип, получивший прозвище «Коричневая коробка». Эта телевизионная приставка стала прародителем того, что мы сегодня понимаем под видеоиграми. С тех пор игры постоянно развивались — в том числе и в части монетизации. Чтобы понять, чего можно ждать в будущем, сделаем пару шагов назад и вспомним прошлое.
Как это было раньше? Подарили десятилетнему Пете на день рождения «Game boy» и несколько игровых картриджей. Мальчик счастлив, ведь у него появилась собственная крутая игрушка, которая никому больше не принадлежит, никто ее не сможет отнять (ну, кроме мамы, грозящей лишить Петю на две недели его новой вещицы, если тот не сделает уроки). Что нужно для того, чтобы ребенок мог спокойно продолжать в нее играть? Розетка, зарядник в комплекте; если игровая приставка сломалась, то любой мастер из первой попавшейся ремонтной мастерской.
А как дела обстоят сегодня? Подарили хирургу из крупной известной американской клиники робота-ассистента «da Vinci». Хирург обрадовался, ведь теперь качество и скорость проведения операций в разы повысится. Одна операция, вторая, третья... Как удобно, как здорово. Но спустя полгода выясняется, что у робота износились некоторые механизмы, нужно смазать шестеренки, купить кое-какие запчасти и заменить старые на новые. И тут наш хирург вспоминает, что когда он покупал робота у производителя (Intuitive Surgical), те ребята на контрактной основе заставили своего клиента пользоваться только их услугами по техническому обслуживанию и только их оригинальными запчастями. Хирург высылает запрос в компанию с описанием проблемы и просьбой отправить ему прайслист на сервисные работы и запчасти производителя. Проходит какой-то час, и вот появляется долгожданный ответ. Стоимость запчасти n – 100 долларов, стоимость запчасти n1 – 200 долларов и так далее. Хирург делает круглые глаза, ведь после отправки запроса на прайслист, он зашел в интернет и посмотрел рыночные цены на те же самые детали, и там запчасть n стоила 65 долларов, а запчасть n1 – 170 долларов. «Как же так? Почему я должен просто так переплачивать за запчасти для моего робота, если можно купить их в другом месте намного дешевле?» – думает хирург. «А вот так вот» - отвечает менеджер по продажам компании Intuitive Surgical, - «вы с нами контракт заключили? Заключили. А теперь мучайтесь» (злодейски смеется).
Можно не любить язык C++, можно даже не знать о его существовании, но вот не пользоваться софтом на нём — это, наверное, получится только в пещере. C++ есть в операционных системах и браузерах, автомобилях и банкоматах, сервисах вроде YouTube и программах вроде Photoshop. Получается, всё человечество каждый день взаимодействует с тем, что когда-то создал один конкретный человек.
Ранее мы публиковали интервью, которое Бьярне Страуструп дал на нашей конференции C++ Russia. А теперь решили, что и описать биографию такого человека никогда не будет лишним.
В 1950 году в Датском королевстве, в городе Орхус родился Бьярне Страуструп. Плохая школа, не самые богатые родители — у Бьярне были все предпосылки, чтобы стать уличным гэнгстой. Но поскольку суровый нордический климат не особо располагал к шатанию по улицам, он занялся программированием и позднее создал язык С++. У Страуструпа было самое обычное детство: он играл в футбол, катался на велосипеде и развозил газеты. От сверстников мальчик отличался разве что хорошими оценками в школе. Хитрый учитель математики привил Бьярне любовь к этой науке. Если бы не он, мы вполне могли бы получить неплохого историка, социолога или архитектора — Страуструп всерьёз рассматривал и эти дисциплины.
Те, кто читают меня регулярно, должны помнить, что из всех старокомпьютерных вещей, которые я собираю, особо выделяются различные карманные компьютеры. У меня есть КПК многих платформ, с различными версиями операционных систем и различными железками внутри. Мне нужно это для изучения как можно более широкой библиотеки ПО и для тестирования своих программ, таких как менеджер приложений, о котором я писал в предыдущей статье.
Среди таких мобильных операционных систем, как Symbian, PalmOS и Windows Mobile я уже насобирал устройства практически со свеми вариантами ОС и сейчас обратил свой взор на Android. Следующей целью портирования моего менеджера является как раз таки Андроид и я хотел захватить как можно больше версий (старых версий, разумеется) системы. До начала этой истории, самая младшая версия ОС, которой я располагал, была 2.3 (на Motorola Milestone), но я хотел поддерживать и самые первые Андроиды. И в этом мне помогла случайная покупка и много страданий.
Говоря коротко, С работает везде. Этот язык — не просто большой динозавр, которому каким-то образом удалось дожить до наших дней. Он крайне практичен, поэтому невероятно успешен. Удивительно, но истоки С далеки от успехов. Он стал итогом десятилетий неудач, и, если бы не старания любящего программировать на каникулах школьного учителя, язык мог бы не появиться. Это история о невероятно медленных компьютерах, трёх Дэвидах и давнем наследии языка C. К старту курса о программировании на С++ делимся переводом статьи с краткой биографией Кристофера Стрэтчи.
else? Это загадка. Настолько микроскопическая деталь, что она не попала в книги по истории языков программирования.
