Я встретил Лену поздно, в тридцать два. Ну, то есть вовремя, просто слишком долго ее ждал. Если жениться, то один раз и на всю жизнь.
Когда Алекс его покинула, актер был уничтожен. Скажи ему кто-нибудь в первые месяцы после четвертого развода, что скоро он вновь задумается о браке, не поверил бы.
Меня часто спрашивают про любовь. Думаю, она — самая большая загадка мироздания.
Вот пишу тебе, сын, письмо и думаю: где же мы с тобой теперь возьмем этот миллион? Точка в суде еще не поставлена, конечно — будем сопротивляться...
Отец ценил красоту, умел делать комплименты. Но женщины перед ним робели. Не из-за обжигающего ли огня во взгляде Григоре Григориу, который так нравился им на экране и смущал в жизни?
Наступила безбедная жизнь, которой он совсем не знал. Увы, в этом новом сытом мире Хаим чувствовал себя неуютно, работа превращалась в муку, многие свои картины художник считал бездарными и сжигал все, что вызывало недовольство.
Четырнадцатого января ей могло бы исполниться пятьдесят пять. Она до дрожи боялась возраста. И я не могу представить ее «возрастной». Помню, говорила: «Время лечит». Я еще не знал, что это не всегда правда.
Он пытался говорить о своих чувствах, но Волохова останавливала: «Любовь Дмитриевна была у меня на днях». — «Люба? И что она хотела?» — изумился Блок. «Вас дарила. Да только я не приняла. Простите!»
Я получил главную в жизни роль в очереди за колбасой. Приезжаю однажды из Рязани в Москву. Как всегда, бегом в гастроном. И вдруг чувствую на себе пристальный взгляд.
