Не прокатило: 20 фильмов, которые не хотели показывать в России

Самый свежий пример «запрещенного» в российском прокате фильма. Комедия шотландского писателя-сатирика Армандо Ианнуччи тихо и мирно существовала в сетке российских релизов практически до самого назначенного дня премьеры, пока Минкультуры вдруг не засомневалось в собственном решении и не устроило дополнительный просмотр ленты. Со второй попытки ведомством в фильме были обнаружены «материалы, содержащие информацию, публичное распространение которой запрещено законодательством РФ». С этой максимально прозрачной формулировкой комедия про советского вождя за два дня до выхода в прокат из него и вылетела.

Похожая история приключилась несколько лет назад и с этим американским триллером. Развесистая клюква, облаченная в портянки и мундиры исторического триллера, про страшный СССР 1953 года, с прекрасным актерским составом, который всеми силами ищет маньяка-убийцу. Официальной причиной отказа в прокатном удостоверении стало «искажение исторических фактов, событий и образов», связанных с Великой Отечественной войной.

Более-менее по тем же причинам российский прокат миновал сиквел успешной зомби-комедии «Операция "Мертвый снег"» от финляндского режиссера Томми Вирколы. Перебившие главных героев первого фильма зомби-фашисты на этот раз встретили достойное сопротивление — советских солдат-зомби. Тут уже дело оказалось не просто в искажении, а в настоящем надругательстве, и кино благополучно отправили прямиком на видео.

Многострадальное костюмированное полотно Алексея Учителя, кажется, прошло все круги ада, прежде чем добралось до зрителя, — осуждение общественности, требования запретить, суды и даже покушения. В общем, история пути «Матильды» на отечественные экраны заслуживает отдельного фильма и даже может оказаться волнительнее любовных интриг царя и балерины.

Самый прибыльный БДСМ-ромком в истории у нас в стране несколько недель подряд возглавлял бокс-офис, принеся прокатчикам очень солидную прибыль. Возмущение граждан, витавшее в воздухе и в интернете, так и не материализовалось в запрет или хотя бы ограничение. А вот на территории Чечни, Дагестана, Ингушетии, Осетии и Карачаево-Черкессии ленту попросту запретили, посчитав противоречащей мусульманским традициям.

Самый спорный отечественный фильм последнего времени, конечно же, не мог обойтись без приключений, связанных с прокатом. «Левиафан» впервые показали в мае 2014 года на кинофестивале в Каннах, а в российских кинотеатрах фильм оказался лишь в феврале 2015-го. За это время успело многое случиться: ленту переозвучили, убрав мат, из-за которого прокат для фильма Звягинцева был закрыт, а затем оригинальную версию выложили в интернете.

Официально порноодиссея от Ларса фон Триера все же вышла в России. Причем фильм, разделенный для удобства (и, конечно, прибыли) на две части, приурочили к Дню святого Валентина и 8 марта соответственно. Правда, на Кубани зрители имели совершенно другое мнение на этот счет — скандальную ленту сначала было совсем запретили, но потом все же разрешили показывать в кинотеатрах после полуночи.

Победитель Каннского кинофестиваля 2013 года прославился не столько художественными ценностями, сколько откровенными лесбийскими сценами. Конечно, прокат картины хотели запретить — поначалу Роскомнадзор блокировал не только медиаматериалы, но и даже аннотацию картины (по статье «детская порнография»). Но фильм все же вышел в ограниченный прокат и после нескольких недель бесследно исчез из кинотеатров.

Разнузданная черная комедия Мартина Скорсезе стала одним из самых популярных фильмов 2014 года. Во многом этому способствовал запрет в ряде стран, но в нашей, к счастью, лента, хоть и с двухмесячных запозданием, все же вышла без проблем. Однако инициативные граждане из Новосибирска обнаружили в новой картине классика мирового кинематографа пропаганду наркотиков. Госнаркоконтроль оштрафовал несколько кинотеатров, что лишь подогрело зрительский интерес.

Глупая и, как следствие, задорная комедия Саши Барона Коэна про казахского журналиста в Америке не на шутку всколыхнула Казахстан, который, конечно, запретил прокат фильма на своей территории. В знак солидарности с соседом российское Госкино не выдало «Борату» прокатного удостоверения — таким образом лента стала первым фильмом, не разрешенным к прокату в РФ из-за уничижения национальностей и религий.

Приблизительно по тем же причинам к «Борату» присоединился новый проект Сета Рогена и Джеймса Франко про журналистов, которым поручено убить лидера Северной Кореи. В этот раз, впрочем, инициатива запретить и не пустить исходила не от российских чиновников. Северокорейские хакеры, которые взломали серверы компании Sony, ответственной за производство «Интервью», пригрозили кинотеатрам по всему миру терактами.

Дебютная картина режиссера Майи Милош (получившая главный приз на кинофестивале в Роттердаме) откровенно рассказывает о жизни девушки-подростка в сербской провинции и, прямо скажем, принципиально мало чем отличается от опусов Валерии Гай Германики. Однако псевдодокументальная манера съемки сделала свое дело — в «Клипе» нашли и порнографию, и пропаганду наркотиков, а потому решили оградить от этого пагубного влияния детей.

Один же из фильмов Германики не попал в широкий прокат по крайне банальной причине — обилие ненормативной лексики, которую в кино запретили. Как и в случае с «Левиафаном», ленту пришлось переозвучивать (впрочем, счастливчики успели посмотреть оригинальную версию в рамках Московского кинофестиваля), что, впрочем, никак не сказалось на прокате — такого широкого отклика, как приключения страдальцев из Териберки, «Да и да» не получил.

Прямой идеологический конкурент от заокеанских кинематографистов сначала скороспелой реакции на события в Осетии 2008 года «Олимпиус Инферно», а затем технически и драматургически более выверенной ленты «Август. Восьмого». Выполненный при посильной помощи грузинской стороны и, самое главное, с участием артиста Энди Гарсиа в роли тогдашнего президента Грузии Михаила Саакашвили. Комментарии, думается, излишни.

Еще одна картина про конфликт на Кавказе — на этот раз более давний: Абхазская война 1992–1993 годов. В отличие от «5 дней в августе», лента Зазы Урушадзе все же не развешивает откровенных ярлыков и вообще проходит по ведомству авторского кино. Тем не менее, до отечественного проката «Мандарины» (фильм-номинант на «Оскар» и «Золотой глобус», кстати) так и не дошли.

Документальный фильм Сергея Лозницы (автора не самых лицеприятных «Счастье мое» и «В тумане») посвящен, как нетрудно догадаться, событиям в Киеве, которые происходили зимой 2013–2014 года. В Каннах, где состоялась премьера фильма, Лозница сначала отказался общаться с российскими журналистами, а затем и с русскими людьми вообще. Как результат, «Майдан» показали лишь несколько раз — и то на фестивалях документального кино.

Миф о миллионе изнасилованных немок обязан своим происхождением именно этому фильму — а вовсе не книге, которая легла в основу сценария. Пикантность ленте, конечно, придает тот факт, что в главных ролях — наш Евгений Сидихин и главная немецкая красавица 2000-х Нина Хосс. Неудивительно, что кино, посвященное такой неоднозначной теме, вышло сразу на видео, да еще и в урезанном виде.

Непростая судьба картины вполне уважаемого режиссера Хусейна Эркенова, конечно, связана с ее тематикой: история депортации чеченцев и ингушей по распоряжению Иосифа Сталина. Впрочем, по современным меркам лента вряд ли кого-то шокирует или удивит (всю информацию можно найти даже в «Википедии»), но Минкульт все равно не выдал прокатного удостоверения — и фильм нынче существует лишь в формате DVD-скринера.

Еще одна трагичная история о депортации уже от украинских кинематографистов — на этот раз о переселении крымских татар (тоже по приказу Иосифа Сталина). Прокатная судьба «Хайтармы» оказалась так же непростой: кино обошлось не только без проката, но и даже без участия в российских кинофестивалях. Но официальный DVD все же был выпущен — во многом благодаря полученной премии «Ника».

Лучший чешский фильм 2009 года миновал российский прокат (фестивали тоже) по совсем непонятным причинам. Вроде бы сюжет, отчасти повторяющий немецкую ленту «Жизнь других», о сотруднике спецслужб, который влюбляется в «сомнительный элемент», не выглядит провокацией. Но сторонники теории заговоров все же предлагают присмотреться (да-да, на постере) к актеру, играющему главного героя, — тогда все вроде бы как должно стать ясно.