Рыцари справедливости

О чем все это

Возвращаясь домой после прогулки по городу, старшеклассница Матильда и ее мама попадают в серьезную аварию в метро; женщина погибает. Военнослужащий-контрактник Маркус, отец Матильды, благодаря трем недотепистым, но дотошным хакерам узнает, что инцидент в метро не был случайностью: его подстроили участники ОПГ, чтобы избавиться от свидетеля. Маркус решает, что месть поможет ему справиться с потерей жены. Матильда тем временем пытается восстановить душевное равновесие доступными ей способами. Формально «Рыцари справедливости» — черная комедия, но картина регулярно забредает на территорию триллера и боевика, да и вообще выдержана в холодных тонах, не очень характерных для легкого жанра.

Зачем смотреть

На самом деле, «Рыцари справедливости» — кино не о мести, а о причинно-следственных связях и человеческой склонности отыскивать их даже на пустом месте, о том, как два вроде бы близких (а на деле — крайне далеких друг от друга) человека по-разному переживают травму. Интонационно лента близка к недавней драме «Еще по одной»: в обоих случаях речь идет о несмешных, неприятных и отталкивающих (в случае с «Рыцарями» — и вообще диких) вещах, но авторы смотрят на ситуации с иронией. Мадс Миккельсен одинаково хорош в обеих лентах. В «Рыцарях» также стоит обратить внимание на Андреа Хайк Гадеберг, 22-летнюю актрису, убедительно сыгравшую одновременно упрямую и ранимую Матильду. Именно ее героиню авторы наделили голосом разума.

Почему можно не смотреть

«Рыцари справедливости» — тот случай, когда элементам разных жанров тесно в рамках одной картины. Вялая комедия (за нее отвечают разборки великовозрастных гиков из-за разрешения мониторов, оговорка про анал и «старая украинская легенда» о ходившей на медведей Любаве Васильковне) тут соседствует с довольно жесткими криминальными разборками, а под конец авторы еще и перебирают с мелодраматизмом. Если выбирать между «Еще по одной» и «Рыцарями», предпочтения, пожалуй, стоит отдать первому фильму: в нем нет актрисы Гадеберг, зато он смотрится как гораздо более цельное (и эмоциональное) высказывание.