Рафаэль
в командировке
В Пушкинском музее показывают живопись и рисунки
мэтра Высокого Возрождения
Несмотря на то что в состав выставки «Рафаэль. Поэзия образа. Произведения из Галерей Уффици и других собраний Италии» вошли только восемь картин и три рисунка мастера, успех ей обеспечен. Из трех гигантов Высокого Возрождения — Леонардо, Микеланджело, Рафаэль — последний прожил самую короткую жизнь (1483-1520), впрочем, весьма насыщенную живописными поисками гармонии, олицетворением которой его картины и считаются.
Теперешний показ в музее почему-то загодя приурочили к памятным событиям, которые будут проходить в 2020-м, в год 500-летия со дня смерти Рафаэля. А проходит выставка на самом высоком дипломатическом и политическом уровне — и под патронатом посла Италии в России Чезаре Марии Рагальини, и под патронатом президентов обеих стран. Ради Рафаэля ГМИИ имени А.С.Пушкина и Галереи Уффици подписали специальный меморандум о сотрудничестве, и стоит надеяться, что впереди будут и другие совместные проекты. Курируют выставку главный научный сотрудник Пушкинского музея, хранитель итальянской живописи Виктория Маркова и заведующая Кабинетом рисунка и гравюры Галерей Уффици Марция Файетти. Научный руководитель — директор Галерей Уффици Айке Шмидт.
«Донна Велата»
«Дама с единорогом»
С Италией у российских музеев давнее сотрудничество, и, в частности, Рафаэля на Волхонку привозят не впервые. В 1989 году в Пушкинском гостила его «Донна Велата» из Галереи Питти (в 2015-м вошедшей в состав музейного комплекса «Галереи Уффици»), в 2011-м — из римской Галереи Боргезе приезжала «Дама с единорогом». Для «Поэзии образа» картины и рисунки, кроме Уффици, позаимствовали еще из Национальной галереи Марке в Урбино, болонской Национальной пинакотеки и брешианской Пинакотеки Тозио Мартиненго. Созданы гостящие в Москве произведения были между 1501 и 1508 годами — за исключением поздней и единственной на выставке многофигурной композиции «Экстаз святой Цецилии со святыми Павлом, Иоанном Евангелистом, Августином и Марией Магдалиной» (1515). Хронология тут отражает и важные для Рафаэля перемены.
«Диспута» — первая фреска, выполненная Рафаэлем в Ватиканских станцах
Уроженец Урбино, первые уроки получивший у отца Джованни Санти (урбинского придворного художника и поэта), потом у художника Тимотео Вити, в 1500-м Рафаэль перебрался в Перуджу — в мастерскую Пьетро Перуджино. Уже в 1504 году он уехал работать во Флоренцию и, наконец, в 1508-м — в Рим, к папскому двору и в доминирующий художественный центр поры зрелого Возрождения (1500-1520). Там он примерил на себя еще и роль архитектора, и, кроме всего прочего, успел поруководить строительными работами в соборе Святого Петра. В 1513-1516 годах в этом же городе был Леонардо. Микеланджело в Риме работал в 1505-1516 годах (будет еще второй его римский период, начиная с 1534-го) и, в частности, в 1508-1512 годах расписывал свод Сикстинской капеллы. А Рафаэль как раз с 1508 по 1517-й декорировал комнаты Папского дворца — Ватиканские станцы (хотя параллельно успел написать еще много чего, в том числе и «Сикстинскую мадонну», хранящуюся в Дрезденской картинной галерее).
«ИЗ ТРЕХ САМЫХ ЗНАМЕНИТЫХ ЖИВОПИСЦЕВ ВЫСОКОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ ЛЕОНАРДО ОТВЕЧАЕТ ЗА ПСИХОЛОГИЗМ, МИКЕЛАНДЖЕЛО — ЗА ТРАГИЧЕСКОЕ МИРООЩУЩЕНИЕ,
А РАФАЭЛЬ — ЗА ГАРМОНИЧНОЕ ВОСПРИЯТИЕ МИРА»
«В той мере, в какой стремление к равновесию, к гармонии присуще природе и человеку, искусство Рафаэля влекло и будет привлекать к себе людей. Но в той же мере, в какой природа и человек выражают свое жизненное движение в столкновении и борьбе непримиримых противоположностей, искусство Рафаэля не могло и никогда не сможет удовлетворить нас до конца. Вот почему <...> в то время как одни возносят мастера, почитая его творцом некоей "вечной красоты", другие столь же несправедливо отвергают Рафаэля, делая его ответственным за рождение далекого от жизни академизма», — так в свое время объяснял противоречие художника знаменитый искусствовед Виктор Гращенков.
Из трех самых знаменитых живописцев Высокого Возрождения Леонардо отвечает за психологизм, Микеланджело — за трагическое мироощущение, а Рафаэль — за гармоничное восприятие мира (и его знаменитый «Автопортрет» из Уффици, который на выставке есть, представляет человека задумчивого, но, кажется, гармоничного). Этим отчасти объясняется неизменный к нему интерес в разные эпохи. И у него, в отличие от одиночки Микеланджело и Леонардо с его эпигонами-леонардесками, сложилось с учениками, со школой — среди самых известных рафаэлевских последователей был Джулио Романо. Ища гармонию в понимании попытки вернуться в некий золотой век, Рафаэль для своей стилистики умел воспринимать разные влияния, от Перуджино до Леонардо и Микеланджело, и брать из этого нужное ему.
«Голова ангела»
За ранний рафаэлевский период, проведенный в Перудже, на выставке отвечает «Голова ангела» (1501), «мягкой» живописью выдающая влияние Перуджино (потом, переехав во Флоренцию, он и саму форму начнет строить иначе, более скульптурно, если угодно). Это фрагмент первого известного по документам произведения Рафаэля — «Алтаря Святого Николая Толентинского», от которого после землетрясения конца XVIII века осталось лишь несколько элементов.
«МАДОННЫ С МЛАДЕНЦАМИ —
ИЗ ИЗЛЮБЛЕННЫХ РАФАЭЛЕМ ТЕМ, ВОТ ГДЕ МОЖНО БЫЛО ДАТЬ ВОЛЮ
ЕГО ИЗВЕЧНЫМ ПОИСКАМ
СПОКОЙНОЙ КРАСОТЫ»
А говоря о парном портрете Аньоло и Маддалены Дони (1505-1506), связанном с началом флорентийского этапа Рафаэля, указывают на сходство позы и жеста скрещенных рук Маддалены с леонардовой «Джокондой». Хотя здесь нет психологизма, который был у Леонардо, и Рафаэлю важнее изображение гармонии и идеи супружества: купец и коллекционер Аньоло Дони женился на дочери Джованни Строцци (которая, как кажется сегодня, глядит с картины несколько угрюмо). К слову, на обороте супружеских портретов находится монохромное изображение, сделанное последователем Рафаэля, — древнегреческий миф о Девкалионе и Пирре, то есть о потопе и возобновлении человеческого рода этими персонажами.
«Портрет Аньоло Дони»
«Портрет Маддалены Дони»
Мадонны с младенцами — из излюбленных Рафаэлем тем, вот где можно было дать волю его извечным поискам спокойной красоты. На выставку привезли работу «Мадонна Грандука» (1504-1508). Названная так, поскольку принадлежала великому герцогу (по-итальянски — granduca) Фердинанду III Лотарингскому, это одна из хрестоматийных работ Рафаэля. Где он перенял от живописи Леонардо сфумато, создающее очень нежную, полную светотеневых и тональных нюансов проработку образов. Но вместе с тем Рафаэль «задает тон» предстояния: почти единым силуэтом оказывающиеся фигуры Марии и младенца художник «выдвигает» совсем близко к переднему краю доски, на которой все это написано. Пушкинскому, кстати, удалось заполучить и эскиз к этой Мадонне: на рисунке видно, что сначала автор, вероятно, хотел торжественную статичность своих персонажей подчеркнуть, поместив их в тондо. Так он делал не раз — и в ранней «Мадонне Конестабиле» 1500 года — на выставке ее нет, но ехать недалеко — в Эрмитаж, и, наоборот, в зрелых работах, как «Мадонна Альба» (1509, Вашингтон, Национальная галерея) и «Мадонна в кресле» 1514-1515 годов из Уффици. Рафаэль часто использовал такое решение. Но для «Грандуки» от него отказался.
«Мадонна Грандука»
«Мадонна в кресле»
Самая поздняя из прибывших в музей работ — датированный 1515 годом и созданный Рафаэлем уже в Риме «Экстаз святой Цецилии со святыми Павлом, Иоанном Евангелистом, Августином и Марией Магдалиной». Мученица Цецилия, предположительно жившая во II или в III веке, считается покровительницей музыки: «Когда Цецилию вели в дом ее суженого в день их свадьбы под звуки музыкальных инструментов, в сердце своем она обращалась лишь к Богу, моля его сохранить ее душу и тело незапятнанными». На латыни organis — вообще любые инструменты, не обязательно музыкальные, но в XVI веке Цецилию часто изображали именно с небольшим переносным органом, как сделал и Рафаэль. И пока остальные персонажи пребывают в задумчивости (всех их вместе живописец изображает по принципу изокефалии —«равноголовия», характерному для античных рельефов), Цецилия слушает небесную музыку ангелов.
Ну а поэзии к образам на выставке добавят еще и в самом буквальном смысле слова: рафаэлевские картины окажутся рядом с его собственными стихами и произведениями Бальдассаре Кастильоне, Антонио Тебальдео, Лодовико Дольче, а еще восхищавшихся живописцем Державина и Пушкина.
«ПРОИЗВЕДЕНИЯ
РАФАЭЛЯ ЕЩЕ НИКОГДА
НЕ ПОКИДАЛИ ИТАЛИЮ
В ТАКОМ КОЛИЧЕСТВЕ»
Виктория Маркова, куратор выставки Рафаэля, доктор
искусствоведения, главный научный сотрудник ГМИИ имени Пушкина,
хранитель итальянской живописи.
Какова общая концепция выставки? В чем ее особенность?
Это первая за всю историю выставка Рафаэля в России. Отдельные произведения у нас в гостях бывали, но очень редко и очень мало — всего две картины. У нас представлены восемь картин и три рисунка, всего 11 работ из нескольких музеев Италии, в основном из Галерей Уффици, из флорентийских и других итальянских музеев.
С самого начала организации выставки перед нами стояла задача сосредоточить основное внимание на портретах Рафаэля. Художник, как известно, был новатором в этой области, он фактически создал этот жанр в европейской живописи, по-новому изображая человека, реального человека. Одновременно он соединял свои представления о человеке с общими представлениями о нем как об идеале, присущем эпохе Возрождения. В этом состоит основная идея.
Можно ли выделить самый важный аспект выставки?
Мы рассказываем не только о Рафаэле, но и о его влиянии на русскую культуру — русскую живопись, естественно, да и вообще изобразительное искусство. Но преимущественно — на литературу, потому что произведения Рафаэля получили очень многообразный и глубокий в содержательном отношении отклик со стороны русских писателей, начиная с Пушкина и Жуковского и заканчивая Достоевским, Тургеневым, Гоголем и другими.
Сфокусировать внимание на портретном жанре, а также соединить живопись и поэзию предложили итальянские кураторы. Образы, понимание человека, личности, которые мы находим на полотнах Рафаэля, перекликаются с поэзией его времени и его собственной поэзией, потому что он тоже сочинял стихи. Исходя из этого, мы решили поглядеть, как картины художника связаны с русской поэзией. В нашей экспозиции зритель может ознакомиться с поэтическими произведениями итальянских поэтов, самого Рафаэля и русских авторов — к примеру, Державина и Пушкина.
Выставка сопровождается каталогом, в нем эта тема освещена очень глубоко и вообще впервые. Никогда еще об этом аспекте таким образом не рассказывалось.
«ВЫСТАВКА ОБРАЗУЕТ СВЯЗНЫЙ РАССКАЗ О ТВОРЧЕСТВЕ,
ОБ ЭВОЛЮЦИИ,
О ПОРТРЕТНОМ ЖАНРЕ,
И ЛЮДИ МОГУТ НА ЭТОМ СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ,
ВСЕ ЭТО УВИДЕТЬ»
Чем руководствовались, когда подбирали картины? Это то, что вам хотелось, или то, что было доступно?
Когда организовываются подобные выставки, особенно выставки шедевров, всегда существует изначальная идея, в соответствии с которой составляется список желательных произведений. Но результат — это всегда соединение желаемого и возможного. В любом случае, в таком количестве произведения Рафаэля никогда не покидали пределов Италии. Это не только первая в России выставка мастера, но и самая большая его выставка, выданная итальянскими музеями для экспонирования в другой стране.
Самым трудным в нашей работе, конечно, было получение самих произведений. Мы хотели и другие вещи привезти, но всегда идет речь о том, возможно ли это. Где-то следует отказ, где-то согласие.
У музея начали скапливаться огромные очереди сразу после открытия выставки. Почему, на ваш взгляд, Рафаэль сейчас вызывает такой ажиотаж?
Мне в данном случае вполне понятна реакция людей. Это говорит только о том, что наши зрители, наша публика достаточно подготовлена для восприятия таких вещей и понимает масштаб того, что происходит. Рафаэль — самая крупная величина в мировой истории искусства, самый великий художник всех времен и народов. Зрители хотят получить к этому доступ, воочию увидеть его в Москве, потому что в Италии с таким количеством шедевров, которые там находятся, все растворяется в общем потоке, особенно когда туристы бегают по разным музеям, смотрят на памятники и так далее. Здесь же люди получают уникальную возможность увидеть картины Рафаэля, собранные в одном месте, тогда как обычно они находятся в разных музеях и галереях. Наша выставка образует связный рассказ о творчестве, об эволюции, о портретном жанре, и люди могут на этом сосредоточиться, все это увидеть.
Но я еще раз скажу, что первая выставка Рафаэля в России дала нам всем возможность в первую очередь увидеть его работы и осознать, каково значение мастера не только в мировой, но и в русской культуре, потому что его влияние на наше искусство и литературу действительно было поразительно глубоким.
ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ РУБРИКИ
«МАДОННА, НЕМАЯ И САМ РАФАЭЛЬ»
В Пушкинском музее изобразительных искусств открылась главная выставка сезона
© ООО «Лента.Ру», 1999—2016