Кинокартина «Братство» рассказывает о реальных исторических событиях, связанных с выводом советских войск из Афганистана на рубеже 1988-1989 гг. На протяжении нескольких лет после свержения короля Захир-Шаха в 1973 году, страну сотрясали многочисленные восстания, возглавляемые различными политическими силами, что привело в 1978 году к самой настоящей гражданской войне. Афганское правительство Народно-демократической партии Афганистана (НДПА), пришедшее к власти в результате Апрельской революции, неоднократно обращалось за помощью к Советскому Союзу. Сначала в страну были направлены военные советники и представители КГБ для содействия в организации органов национальной безопасности, подготовки кадров и оснащения средствами техники и связи. Правительство СССР внимательно следило за событиями в Афганистане, где ситуация еще больше накалялась: продолжались вооруженные выступления исламской оппозиции, возникали мятежи в армии, внутрипартийная борьба в НДПА приводила к новым кровопролитным государственным переворотам. В результате в декабре 1979 года советское руководство приняло решение ввести в Афганистан войска. В последующие десять лет Вооруженные силы СССР помогали Демократической республике Афганистан: улучшали национальную армию, проводили военные операции против моджахедов по всей стране. По мере стабилизации в той или иной мере ситуации в Афганистане НДПА провозгласила новую конституцию и разрешила оппонентам создавать собственные политические партии. В СССР в это время началась перестройка, и руководство государства во главе с Михаилом Горбачевым начало сокращение вооружений, в связи с чем в конце 1987 года было принято решение о выводе войск из Афганистана. В апреле 1988 года в Женеве правительствами СССР, Афганистана, Пакистана и США были подписаны соглашения об урегулировании вооруженного конфликта в Афганистане. Согласно этому документу, советские войска выводились из страны, американцы прекращали финансирование противников НДПА, Афганистан и Пакистан договаривались о невмешательстве во внутренние дела друг друга. В Афганистане оставались многочисленные группировки моджахедов, которые не вели крупномасштабных вооруженных действий, но продолжали контролировать отдельные территории внутри страны. Так, перевал Саланг, через который Афганистан должна была покинуть 108-я мотострелковая дивизия, контролировал полевой командир Ахмад Шах Масуд, ставший прототипом для персонажа инженера Хошема в фильме «Братство». Одни из главных героев ленты Дмитрич и его помощник, переводчик Володядоговариваютсякак раз с Хошемом, что он свободно пропустит советские войска через перевал, а взамен его позиции не будут атакованы. Так было и на самом деле, представители советской госбезопасности достигли подобного соглашения с Ахмадом Шах Масудом. Однако советским руководством неожиданно было принято решение о проведении крупномасштабной операции «Тайфун», хотя многие в военном командовании были против. В ходе операции были проведены массированные авиационные бомбардировки и артиллерийский обстрел территории, контролируемой АхмадомШах Масудом, в том числе десятков кишлаков, где погибло около тысячи мирных жителей. До сих пор неизвестно, по каким причинам и под давлением каких сил была спланирована операция «Тайфун». Высказывается мнение, что на решение повлиял тогдашний президент Афганистана и генеральный секретарь НДПА МохаммадНаджибулла, попросивший Советский Союз в последний раз перед выводом войск помочь ему расправиться с одним из наиболее популярных у населения своих оппонентов. Почти сразу же после ухода советской армии из Афганистана возобновились вооруженные конфликты. Изредка прерываемая недолгими периодами спокойствия, гражданская война в Афганистане продолжается по сей день…Идея создания фильма принадлежит бывшему директору ФСБ, нынешнему депутату Государственной Думы Николаю Дмитриевичу Ковалеву, который чуть больше месяца не дожил до выхода «Братства» в прокат. В Афганистане он возглавлял оперативную группу Комитета госбезопасности СССР: обеспечивал безопасный проход колонн советских войск, вызволял солдат из плена, вел переговоры с моджахедами, помогал с нуля создавать систему безопасности страны. «Конечно, за то время, что я был в Афганистане, произошло очень много историй, – вспоминал Николай Дмитриевич незадолго до смерти. – И не только в военной сфере. Многое могли бы рассказать и работавшие там инженеры, медики, ученые, с помощью которых была создана промышленность, энергетика, образование и современная медицина страны. История, которая отражена в «Братстве», была для меня интересна, потому что имела начало, развитие и кульминацию, то есть законченный сюжет». Эти события описал в своих неизданных мемуарах «Пламя Баграма» друг Ковалева, переводчик Владимир Колесников. Сам Николай Дмитриевич мечтал, что когда-нибудь об этом снимут фильм, и однажды поделился своими мыслями со своим давним знакомым, ныне покойным Борисом Ноткиным. Известный журналист и телеведущий в свою очередь рассказал об интересном сюжете режиссеру Павлу Лунгину. Вскоре Лунгин и Ковалев встретились, долго разговаривали и подружились. «Чтобы понять сегодняшнюю жизнь, нужно переосмыслить прошлое, – рассуждает Павел Семенович. – В нашей стране часто прошлое просто забывают. А ведь, если разобраться, Афганистан значил очень много. По большому счету, конец СССР начался с вывода войск из Афганистана. Мне захотелось заглянуть внутрь именно этого процесса, понять, что же такое начать войну и что такое –закончить ее. Мы ведь вроде выиграли, но при этом ушли: и социализма там нет, и людей, которым помогали, оставили. Об этом тоже хотелось бы подумать, особенно сейчас, когда как раз 30-летие вывода войск». Лунгин хотел снять честное кино, не заигрывая с «ура-патриотизмом», показать настоящую жизнь на войне, в которой замешаны психологические коллизии, героические поступки и даже юмор. «Этот фильм не похож на мои предыдущие работы, – говорит режиссер. – Я всегда меняю жанры и в этот раз решил снять военную драму с элементами комедии. Так всегда и бывает на войне: в тяжелые минуты люди психологически пытаются облегчить себе жизнь смехом. В каком-то смысле я оглядывался на старые фильмы. Для меня «Они сражались за родину» стали образцом непарадного героизма, это война через жизнь солдата, рассказ о простых людях».Сценарий было поручено написать Александру Лунгину, в активе которого работа над более пятнадцатью кинолентами и телесериалами. Александр прочитал книгу Колесникова «Пламя Баграма», изучил множество материалов, а затем выдвинул требования: он должен сам побывать в местах, где происходили описываемые в будущем сценарии события. «Несколько недель я провел в Кабуле, побывал в других частях Афганистана, – вспоминает Александр. – Я познакомился с ветераном из Сибири, который воевал здесь, скорее всего, никогда после этого не выезжал дальше своего городка, накопил денег и вернулся сюда. Я встретил в Афганистане руководителя Российского центра науки и культуры в Кабуле Вячеслава Некрасова и только потом сопоставил, что в книге Колесникова рассказывается о Некрасове, который ездит по кишлакам и показывает советское кино, и это – один и тот же человек». Так из встреч, воспоминаний, документальных свидетельств и, безусловно, художественного вымысла, подчиненного авторскому замыслу, появился сценарий фильма «Братство».Сценарий не предполагал одного или двух главных героев, сразу около десяти персонажей на равных участвуют в развитии сюжета и примерно одинаковое время присутствуют на экране. Поэтому очень важно было найти не просто хороших актеров, способных раскрыть характеры героев, нужно было собрать полноценный актерский ансамбль, каждый член которого воспринимался бы как участник единой команды. «Поскольку понятие непарадного героизма – главное, что определяет этот фильм, то и актеров я подбирал попадающих под эту категорию, – рассказывает Павел Лунгин. – Мы пытались показать внутренний патриотизм, а он обычно в отличие от «ура-патриотизма» немногословный. Для непарадных героев естественно совершать поступки, рисковать собой, подвергать себя опасности, чтобы спасти людей. Мы пытались сознательно уйти от медийных лиц, чтобы у зрителя не возникло ненужных ассоциаций. Получился сильный, ровный актерский состав. Нам хотелось непарадных лиц для непарадных героев, и мы их нашли».Роль Дмитрича, прототипом которого является генерал Николай Ковалев, сыграл актер театра «Мастерская Петра Фоменко» Кирилл Пирогов,известный также по киноработам «Брат 2», «Сестры», «Жмурки» и другим. «Я верю, что для военного человека честь – не пустой звук, и мой герой обладает этим пониманием значения слова «честь», – рассказывает о Дмитриче Кирилл Пирогов. – Он сложный, не хороший и не плохой, он – живой человек. И вообще мы специально проговорили с Лунгиным, что все герои в нашем фильме одновременно положительные и отрицательные, потому что они люди». Актер продолжает раскрывать характер своего персонажа: «Он выполняет долг, он подчиняется приказам, но при этом он использует любую возможность, чтобы спасти и местных людей, и советских солдат от гибели. Он пытается сделать так, чтобы советские войска ушли, не оставив после себя тяжёлых последствий. Не получилось…» Несмотря на то, что Пирогов мог встретиться с прототипом своего героя, прежде всего сам генерал Ковалев не захотел влиять на создание образа героев. «История носит собирательный характер, – говорил Ковалев после окончания съемок и просмотра черновой версии фильма. – Я лишен тщеславия, чтобы добиваться похожести в герое фильма. Если в чем-то и получилось сходство, то это – исключительно замысел режиссера».Переводчика Володю, верного соратника Дмитрича, сыграл Федор Лавров, на счету которого свыше восьмидесяти ролей в кино, театре и на телевидении. Будучи другом Александра Лунгина, он одним из первых прочитал сценарий и сам выбрал для себя роль. «Меня очень тронула судьба Володи, – делится Лавров, – Так как это реальный человек, то у меня была возможность посмотреть его фотографии, прочитать его воспоминания. Судьба этого человека не оставила меня равнодушным, и мне хотелось показать егочеловеческую драму. Он уехал воевать, проходит много времени, и ему предстоит вернуться в страну, которой уже по сути нет. Насколько я знаю, прототип героя в гражданской жизни себя не нашел, и мне было интересно, не то чтобы раскрыть, но задать вектор человеческого слома и исследовать его». Володя свободно говорит на языках дари и пушту, и, чтобы чувствовать себя в кадре правдоподобно, Федор Лавров в течение нескольких месяцев занимался с переводчиком. «Я даже совмещал физическую подготовку к фильму с языковой, – смеется актер. –Бегал недалеко от дома по Ботаническому саду с карточками с переводом тех или иных слов и повторял их как попугай, наверно, со стороны это было забавно наблюдать. Что-то я зазубрил, но вместе с тем пытался понять логику языка. У нас в фильме играли таджикские актеры, и когда они услышали мою речь, они даже приняли меня за пуштуна. Мне было дико приятно, что они приняли меня за своего, мы подружились и даже после съемок продолжаем общаться».Роль разведчика Ларькова по кличке Ларек исполнил быстро набирающий популярность молодой актер Александр Кузнецов, за последний год появившийся в таких знаковых картинах как «Лето» Кирилла Серебренникова, «Кислота» Александра Горчилина и сериале «Содержанки» Константина Богомолова. «Я всегда играю радикальных персонажей, неуравновешенных, – рассказывает Кузнецов. – Мой Ларек довольно невменяемый, но честный человек, он живет по понятиям. Он может посреди боя заметить что-то красивое и блестящее и побежать за этим под шквальным огнем. Он рискует собой и не боится смерти. Ларек – такой «афганец»-рок-н-рольщик, который постоянно жаждет веселья. При этом он верен… Нет, не своему долгу, а своим товарищам и своему командиру. Он не верит ни в какие догмы или в государство, для него важно только плечо товарища рядом, и вот за своих товарищей он готов отдать жизнь. Наверно, это и есть патриотизм – любить тех, кто рядом, умирать за них, а не за красивые слова».Еще один ключевой герой фильма – младший лейтенант Железников по прозвищу Грек, недавно прибывший в Афганистан и перешедший в разведроту. Его сыграл актер из Санкт-Петербурга Антон Момот, которого зрители могли видеть в проектах «Кухня в Париже», «Гоголь. Начало» и других. «Благодаря поиску новых лиц, мы совершили настоящее открытие – это Антон Момот, – говорит Павел Лунгин. – Мне хочется предсказать ему хорошее будущее. Это – настоящий герой: сильный, молчаливый, сумрачный, искренний». Антон был безумно рад, что ему посчастливилось поработать с режиссером такого уровня, хотя съемки для него, как, впрочем, и для всей команды, оказались нелегкими. «В один из дней мы снимали на минном поле, – вспоминает Момот. – Я весь в грязи, к тому же пошел снег, я полуголый, а сам с температурой. Но ощущение, в каком проекте ты работаешь, перекрывало все сложности. Я могу сказать честно, я бы еще играл и играл. И, конечно, благодаря Лунгину, на съемках была невероятная атмосфера».В роли хитрого и пронырливого сержанта Абдусаламова Павел Лунгин сразу увидел популярного актера Яна Цапника и не ошибся: благодаря ему, этот герой получился одновременно смешным и трагичным. «Мой герой – зам. по вооружению роты, – рассказывает Цапник. – Он относится к зарождающемуся тогда классу будущих бизнесменов 1990х годов. Где-то подторговывает, где-то обменивает, но он всегда честен по отношению к своим. Он так активно готовится уйти на дембель, что немного беспечен в этом желании, и ему это аукается». На съемках Ян стал настоящим любимцем всей съемочной команды, он всегда появлялся на площадке с небольшими сюрпризами. «Да, – улыбается актер. – У нас рано начинались съемки, и я нашел пекарню, где в 4 утра успевал купить конфеты и тортики, привозил на площадку нашим костюмерам и гримерам – они очень радовались». Кроме того, Цапник оказался одним из немногих в актерском составе, кто служил в армии в советское время. «Ян служил в Венгрии, – рассказывает ассистент художника по костюмам Сергей Прищепа. – Он носил ту самую форму, и он знал, как ее носить. По сюжету рядом с героем Цапника всегда болтается молодой солдат, с одной стороны сержант всячески третирует юнца, но с другой, обучает. И это не надо было играть, это так и было на самом деле, потому что молодой актер, разумеется, в армии не служил, а Ян, наоборот, знал всё как правильно делать. Он даже придумал один эпизод, которого не было в сценарии, как его герой учит солдата кидать гранату».Сложные съемки в киноэкспедиции и режиссерский гений Павла Лунгина по-настоящему сплотили актеров в ансамбль на экране и команду за кадром. «Мы стали действительно настоящим братством, и до сих пор все дружим, – говорит актер Александр Кузнецов. – Это были нелегкие съёмки – эмоционально и технически. Но Лунгин набрал людей, которым доверяет, и мы жили в этом созданном им мире. Он контролировал нас тем, что давал полную свободу».Мысль коллеги продолжает Кирилл Пирогов: «Мы в каком-то смысле и правда стали братьями. Было ощущение, что наша встреча там не случайна, и, мне кажется, эти эмоции попали в кино, я ощущаю их через экран. Я благодарен ребятам и партнерам за помощь и за кусок жизни, прожитый вместе». «То, что Александр Лунгин проехал по местам 30-летней давности, дало ощущение, что уже на уровне литературного сценария считывалась не привычная и многократно описанная восточная страна, а какая-то подлинная, правдивая и яркая», – рассказывает о причинах согласия на работу над картиной художник-постановщик Сергей Февралев, обладатель престижных российских кинонаград «Золотой Орел», «Ника» и «Белый слон», среди наиболее известных работ которого фильмы «Орда», «Анна Каренина», «Белый Тигр», «Он – Дракон», «Скиф». Всегда внимательный к историческим деталям, глубоко погружающийся в изучение периода, в ходе которого развивается действие киноленты, готовый предложить собственное визуальное решение картины в зависимости от глобальной режиссерской задачи,Февралев с большим энтузиазмом воспринял предложение поработать вместе с Павлом Лунгиным. Именно Сергей предложил снимать фильм в Дагестане, в котором он неоднократно бывал и знает в нем практически каждый район. В разных частях республики можно было найти необходимые локации для всех мест действия сюжета фильма. «В Дагестане есть места похожие на горную часть Афганистана: суровые скалистые горы, узкие ущелья, высохшие каменные реки, извилистые дороги над обрывами. Эти пейзажи сыграли в нашем фильме район перевала Саланг, – рассказывает Февралев. – Горное старинное село Корода, расположенное в Гунибском районе с его узкими наклонными улочками, полуразрушенными домиками, нависающими над пропастью, тесными двориками, окруженными строениями, мы, немного додекорировав, снимали как афганский кишлак. Старый Дербент с его минаретами и банями 8 века, рыночными закоулками, и древними крепостными стенами мы, наполнив вывесками на дари и пушту и заставив автомобилями 80х годов, превратили в город Чарикар. Палаточный лагерь на полигоне под Буйнакском, который мы дополнили советскими бетонными стелами с высказываниями полководцев и огромной надписью «СССР – оплот мира», сыграл у нас роль расположения военной части».Герои фильма задаются многочисленными вопросами как понять местных, «почему мы пришли, а теперь уходим», какой был смысл нахождения в чужой стране. Художники картины хотели передать эту растерянность персонажей, их ощущения, что они здесь чужие. «Бессмысленность нашего присутствия в незнакомой стране хотелось каким-то образом выделить изобразительно, – рассказывает Февралев. – Мы пытались найти для съемок такие места в которых будет ощущение того, что это другая непонятная и чуждая нам цивилизация. Опасный и агрессивный мир, с которым мы никогда не договоримся. Многоцветные барбухайки, пестрые вывески духанов, синие и зеленые двери построек, красные ковры в кафе, ультрамариновые чайники, пакистанские манекены на рынке, голубые паранджи женщин… любая найденная нами деталь, показывающая экзотичность Афганистана, помогала нам сделать его более непонятным и работала на задачу неприятия этой страны нашими героями».И на фоне этого странного для нас яркого мира совершенно чуждо выглядит форма пришедших в страну солдат. Художникам по костюмам было важно соблюсти историческую правду, тем более, что многие зрители еще хорошо помнят то время, а некоторые и вовсе служили в те годы в армии. «Казалось бы, всего 30 лет прошло, но найти армейскую форму конца 80-х оказалось достаточно сложно, потому что она менялась уже несколько раз, – рассказывает ассистент художника по костюмам Сергей Прищепа. – Камуфляж уже появился, но предназначался только для некоторых подразделений, остальные ходили в однотонной форме, на которую надевали по мере надобности маскировочные штаны или куртки, и эта особенность отличает нынешнюю военную форму от тогдашней, не говоря уже о покрое. Кроме того, рисунок камуфляжа, который в то время применялся, отличался от того, который применяется сейчас. Поэтому приходилось долго разыскивать форму по различным складам, находить людей, которые занимаются прокатом военной формы». Безусловно, важно было показать и индивидуальность каждого героя, поэтому костюмеры внимательно изучали сценарий, «знакомились» с каждым персонажем и находили детали, через которые можно было отобразить характеры. «В концепции фильма – усталость от войны, – говорит художник по костюмам Алексей Камышов. – И мы добавляли героям то неуставное, что бытовало в Афганистане тогда на излете 1980-х: кому-то олимпийку, кому-то треники. Например, герою по кличке Гиря очень хорошо «легла» спортивная шапочка, и она у него может быть, и он может себе позволить её носить, потому что он – прапорщик разведроты. У кого-то вы увидите кроссовки, действительно, их тоже там носили, нет никакого вранья – всё соответствует фотографиям оттуда». Не менее серьезно шла работа и над внешним видом жителей Афганистана. Художники вновь обращались к фото- и видеоматериалам, придумывали истории героев, которые можно было отобразить в их костюмах. И если основная масса афганцев выглядела примерно одинаково: пуштунские головные уборы, рубахи, штаны, плед или платок, а при помощи амуниции они превращались в моджахедов, то над образом полевого командира – инженера Хошема – костюмерам было особенно интересно поработать. «Мы обсуждали с Павлом Семеновичем этого персонажа, – рассказывает Камышов. – Как показать, что это человек с образованием, и что в этих горах он – своего рода диктатор?! Мы придумали, что за плечами инженера Хошема Сорбонна, то есть парижское левачество с одной стороны, а с другой стороны исламизм. Мы пересмотрели образы множества диктаторов, например, как выглядят Фидель или Каддафи, вложили ему в руки книгу и одели очки, получился такой «разномес», в котором отразился характер Хошема».Наконец, чтобы погрузить зрителя в ту эпоху и в ту войну, нужно было найти честное визуальное решение. Нынешних посетителей кинотеатров не удивить яркими 360-градусными панорамами взрывов, превращающими войну в красочный аттракцион. Перед создателями «Братства» стояла задача показать совсем другое – уродство и ужас войны, и одновременно перенести в конец 80-х. «Я прочитал сценарий и начал смотреть на YouTube ролики той эпохи, – рассказывает оператор Игорь Гринякин. – Сейчас в сеть в широкий доступ выложено огромное количество материала – репортажи о выводе войск, съемки любительскими камерами процесса обмена пленными и многое другое, и эти видео задали визуальное решение фильма. Мы решили снимать на пленку 16-мм и добавить эффект живой ручной камеры, чтобы получилось что-то вроде документального сюжета. Палитра цветов изображения – слабый электронный сигнал, который даже яркие цвета немножко смешивает с каким-то серым тоном, контраст уменьшается, нет особой резкости. И вот эта достоверность и честность изображения, наверное, и есть основной прием нашего фильма».Благодаря выбору Дагестана в качестве съемочной площадки, с одной стороны, были найдены потрясающие локации, но, с другой, возникласложность.«Новости еще совсем недавно давали нам противоречивую информацию о ситуации в регионе, – рассказывает продюсер Евгений Панфилов. – Люди опасались ехать туда, поэтому собрать съемочную группу было довольно сложно. Поехали настоящие киношники, у которых был азарт и интерес». Членам команды пришлось привыкнуть, что даже в крупных городах они повсюду видели полицейских с оружием. «В Дагестане нет расслабленных служителей правопорядка, полицейские одеты в камуфляж, бронежилеты и с автоматами, которые держат наготове, – рассказывает ассистент художника по костюмам Сергей Прищепа. – Гуляя по Дербенту, я обратил внимание, что примерно каждая 4-я или 5-я улица названа именем убитого в 1990е или «нулевые» года милиционера. Так что мы понимали, что это всё не шутки».Съемочной группе в работе над фильмом активно помогало Министерство обороны во главе с главой ведомства Сергеем Шойгу. Из мотострелковых бригад, которые дислоцируются в Буйнакске, было выделено несколько десятков военных, которые всегда находились рядом с кинематографистами: часть из них охраняла съемочную площадку, а другая часть ... снималась в качестве массовки. Также воинские части предоставляли всю необходимую для съемок военную технику. «Нам оставалось только обеспечить соответствие боевых машин тому времени, – рассказывает художник-декоратор Максим Козлов. – Мы меняли цветовую гамму на бронетранспортерах, БМП, автомобилях, а также номерные знаки, тактические обозначения, делали какие-то подтеки, добавляли элементы старения и выцветания». Иногда колонны военной техники, направлявшиеся из части на съемочную площадку, пугали местное население, так со стороны проход боевых машин выглядел как подготовка к спецоперации. В съемках приняло участие полтора десятка единиц различной техники: БМП, БТРы, вертолеты и т.д. Оружие также частично было предоставлено военными, другая часть найдена реквизиторами на «Мосфильме», в общей сложности было использовано около полусотни единиц автоматов, пистолетов, подствольных гранатометов и др. Выбранный способ съемки фильма подразумевал, что оператор с камерой всегда будет находиться в гуще событий, в том числе в боевых сценах. «И вот в тебя в упор стреляют из автомата Калашникова, – вспоминает оператор Игорь Гринякин. – И возникает новое ощущение жизни, потому что, а вдруг один из сотни холостых окажется боевым… кто их проверял?!». Операторской группе приходилось много двигаться и выдерживать на себе и направленные взрывы, и обрушение зданий, и камнепады. «Чем ближе ты к взрыву, тем больше ощущений взрыва,тем правдоподобнее все это выглядит затем на экране», – говорит Гринякин. Поэтому операторам приходилось тщательно готовиться к каждой сцене и, прежде всего, продумывать, как защитить себя. В обязательную экипировку операторской группы входили удобные и надежные мотоциклетные куртка и перчатки, шлем с плотным стеклом, защищающим глаза, тяжелые ботинки и мощные штаны, позволявшие сгладить удары предметов, которые летели в человека с камерой.Многие из членов группы фильма отмечали, что на съемках они будто сами побывали на самой настоящей войне. Условия на площадке были не самые легкие. Чтобы снимать по максимуму в световой день, кинематографистам приходилось вставать в 4 утра и отправляться из мест проживания к локациям фильма. Съемки проходили с конца сентября по середину ноября 2017 года, и в высокогорьях температура воздуха опускалась уже ниже нуля, с гор дул промозглый ветер, несколько сцен было снято в ледяной воде. «Все работали на таком подъеме, таком адреналине, что организм просто не позволял себе ломаться, – вспоминает Павел Лунгин. – Мобилизация была 100 процентов. Я сам пережил интересный психологический опыт, как бы пройдя кусок войны, о которой мы говорим. Ведь, когда работаешь, то отождествляешь себя с героями». 
