Милый друг

Экранизация культового романа Мопассана о том, как пробиться «из грязи в князи» с помощью обаяния, сексуальности и предприимчивости. Качественная костюмная мелодрама, предназначенная скорее для поклонниц Роберта Паттинсона, чем для фанатов классического текста.  

Жорж Дюруа (Паттинсон), бывший унтер-офицер французской колониальной армии в Алжире, влачит жалкое существование в гламурном Париже конца позапрошлого века. Роскошно разодетые господа и дамы наслаждаются жизнью за витринами фешенебельных ресторанов, а жалкий неудачник и нищеброд Жорж не может решиться потратить последний сантим на кружку пива. На пороге нищеты Дюруа ищет возможность утолить свою жажду в «Фоли-Бержер», где случайно встречает армейского товарища Форестье. Друг изрядно преуспел на ниве журналистики и готов составить Жоржу протекцию. Так Дюруа знакомится с женой Форестье Мадлен (Турман), готовой писать за него статьи об алжирской кампании, ее подругой Клотильдой (Риччи), которая становится его любовницей, и другими женщинами парижского света. Благодаря своему обаянию, беспринципности и предприимчивости, Жорж делает головокружительную карьеру сначала политического журналиста, а затем светского хроникера, попутно перешагивая через трупы друзей и разбивая сердца женщин, открывших для него дорогу к успеху. Крах правительства и другие вопросы геополитики решаются в спальне — единственном месте, где, по мнению Мопассана, рождается реальная жизнь.  

Судя по всему, режиссеры Деклан Доннеллан и Ник Ормерод создавали свою экранизацию не для поклонников французского классика, а для поклонниц Роберта Паттинсона (исполнитель роли Эдварда Каллена в вампирской саге «Сумерки»). Поэтому, вопреки замыслу писателя, весь процесс затеян ради его прекрасных глаз. Уже одно то, что у героя нет «мопассановских усов», делает просмотр данной экранизации крайне противоречивым процессом для любителей романа. Компенсировать отсутствие усов призван периодически возникающий усатый таракан. Впрочем, дело не в усах, а в том, что, несмотря на достаточно скрупулезное следование букве романа, из экранизации практически исчезли главы, посвященные профессиональной деятельности Дюруа. Между тем, печатное дело в «Милом друге» сопоставимо с описанием русской кулинарии в «Обломове» и «Мертвых душах» — по факту это энциклопедия журналистики, изложенная с большой иронией и знанием дела. Самое забавное, что многие персонажи, встречающиеся в коридорах редакций позапрошлого столетия, узнаваемы и в наши дни. Вот, например: «По редакции… с деловым видом сновали совсем еще зеленые юнцы, держа в руке лист бумаги, колыхавшийся на ветру, который они поднимали своей беготней. Порой входил щуплый человечек, одетый чересчур франтовски, в сюртуке, чересчур узком в талии, в брюках, чересчур обтягивавших ногу, в ботинках с чересчур узким носком, — какой-нибудь репортер, доставлявший вечернюю светскую хронику. Навстречу им, отдуваясь, поднимался по лестнице небольшого роста человек, грузный, лохматый и неопрятный. Форестье низко поклонился ему: — это Норбер де Варен, поэт, тоже в большой цене, — пояснил он, — ему платят триста франков за рассказ, а в самом длинном его рассказе не будет и двухсот строк». Не правда ли, и сейчас на редакционных лестницах нам встречаются подобные де варены? Да и типаж политического журналиста Дюруа, делающего карьеру благодаря случайным знакомствам, женской протекции и собственной ловкости, отнюдь не устарел… 

Но эти нюансы неинтересны голливудскому мейнстриму. Главный акцент в ленте сделан на кулуарных страстях красивых и богатых людей — хозяев жизни. Вместе с тем, американские кинематографисты сделали упор и на политические нюансы. Так, благодаря смелым обличительным статьям Дюруа, его оппозиционной газете удается сместить правительство, планировавшее вторжение в Марокко. Новый кабинет, в который вошли акционеры газеты, клянется сохранить мир, однако Жоржу, благодаря своей очередной любовнице, удается узнать, что это лишь предлог для «распилки» бюджета, который вскоре выделят на… вторжение в Марокко. Тоже хорошо знакомая всем нам и вполне современная история.