Эпоха социализма остается на полотнах великих художников

 В ЦВЗ "Манеж" проходит выставка "Романтический реализм. Советская живопись 1925-1945 годов"

И вновь ностальгия по великой эпохе. Ностальгия, которую, впрочем, приятно переживать в компании с шедеврами мастеров советской живописи. Хотя, конечно на выставке "Романтический реализм" представлены не только шедевры, но и добротные вещи второго плана. Ну, так что ж, "хор солистов" бывает редко, талант распределен в неравных долях. Безусловен гений Александра Дейнеки с его "иконографией" советской идеи, с летящими, сверкающими, наполненными воздухом и светом, радостью полотнами, на которых юные молодые красивые устремляются в "светлое будущее", где нет места страданию, вырождению, декадансу. Предписан и вписан в обойму эпохи Кузьма Петров-Водкин с его неповторимым стилем, насыщенными яркими цветами и глубокой перспективой.

Сильные, уверенные в себе, оптимистичные герои смотрят с портретов Петра Кончаловского и Игоря Грабаря. Гордо и непоколебимо провозвещает эпоху социализма богатырь Корина – Александр Невский, смела и неподкупна мать партизана на хрестоматийном психологичном полотне Александра Лактионова. Отлично иллюстрирует и вписывается в ритм эпохи баталист Митрофан Греков с его "Трубачами Первой конной армии". Как фантастические города на Венере или на Марсе вырастают на эскизах Дворец Советов, здание управления Аэрофлота. И все это – гениальный материал для сотворения "советского мифа". Организаторы сообщают, что главная идея проекта – показать, как советская действительность отражалась в официальном искусстве, и как художники творили мифы об эпохе.

Поэтому "романтический реализм" в названии – не в полной мере искусствоведческий термин. Это, скорее, мифологический вектор или то Прокрустово ложе, в которое угнездили мастеров с разными стилевыми колебаниями, при, безусловно, довлеющей реалистической компоненте. Добротно, в стиле классической живописи XIX века выписаны портреты вождей Василия Ефанова и Василия Сварога, "Женщина в гамаке" – советская Венера Юрия Пименова, счастливые советские крестьянки Тараса Гапоненко и "Работницы на подшефном корабле Балтфлота" Виталия Тихова. Однако даже если взять титанов – Дейнеку и Петрова-Водкина стиль первого в знаменитой "Обороне Петрограда" явно тяготеет к конструктивизму, а у второго – с его эмоциональностью, насыщенным цветом – к экспрессионизму.

"Рыбоконсервный завод" Екатерины Зерновой – типовой соцреализм, шаблонный труд, плакатность, а в жанровой сцене "Комсомолок Светлановки" Алексея Ситтаро все-таки живые женщины, а не унифицированные "механизмы", ощутимо веяние французской школы. Тематически подверстали под реализм "Нефтепромыслы" тонкого пейзажиста Константина Богаевского, который тяготеет к школе Рериха, к русскому космизму. Еще одно довольно условное причисление – Александр Волков с картиной "Сбор хлопка": южная экзотика позволяла художникам "маскировать" под реализм тенденции к фовизму, постимпрессионизму Гогена. И, конечно, отнюдь не по стилю, а по духу причислили к романтическому реализму картины видного деятеля русского авангарда Александра Лабаса – его мистические, размытые, обтекаемые дирижабли, призванные здесь проиллюстрировать советскую идею покорения воздушного пространства.

Между прочим, включение в проект картин Александра Лабаса навело на мысль, насколько интересно было бы – как раз в контексте советского мифа – вместо односторонней экспозиции, например, провести проекции от реализма к авангарду. Взять хотя бы две картины "У гроба вождя" Исаака Бродского и "Похороны Ленина" Элия Белютина. Те же самые утопические архитектурные эскизы зданий вполне себе вступают в диалог с русскими космистами – объединением молодых русских художников-интуистов 1923 – 1928 годов "Амаравелла". Много черт и оттенков советского мифа можно отыскать и в творчестве книжного иллюстратора Бориса Маркевича – взять хотя бы его "Эскизы марок к 50-летию Октябрьской революции". Красивую "полемику" могли бы вызвать размещенные бок о бок с Тарасом Гапоненко деревенские райские миры гения наивной живописи Павла Леонова. Хотелось бы надеяться, что эта идея когда-нибудь вдохновит кураторов и искусствоведов.